меня за то, что я не закрываю дверь, а я возразила, что, мол, нужно было стучаться.
Однако она забыла, что между обеими комнатами нет ничего, кроме занавески.
Она упомянула о новой привычке её любимого Блэкамура забираться в кресло у неё за спиной и нюхать ей подмышки. Я сказал, чтобы она почаще мыла эту часть своего тела.
– Разумеется, я мою. Каждое утро!
– Тогда используй пахучее туалетное мыло. Собаки терпеть не могут никакой парфюмерии.
– Мама говорит, чтобы я никогда не мылила подмышки мылом. Это очень вредно.
– Если хочешь привлекать мужчин запахом женщины, любым способом избегай мыла. Но совет твоей матери скорее годится для кокетки, а не для респектабельной девушки, и очень меня удивляет. Подозреваю, она просто этого не знает.
Потом я сунул обещанные пятьдесят франков ей в ладошку, тем самым буквально окрылив Лили. Когда она покидала меня, осыпая заверениями в любви, это была уже другая девушка: любящая, постепенно утрачивающая всякое стеснение. Я решил, что после нескольких подобных свиданий мне уже будет нечему её учить.
5
Вначале Бог дал знанья клад бесценный
Не то шуту, не то девице пленной;
Они живут и дышат лишь любовью,
Что обагряет сердце жаркой кровью.
Желанье девственниц, забывших срам:
Сокрыв румянец, волю дать устам.
Достопочтенный граф Фонтарсийский была моим старым другом и, настолько я помню, знакомство наше к тому времени продолжалось вот уже более пятнадцати лет. Он превосходил меня во всех отношениях, по рождению, здоровьем и полученным образованием, я же смотрел на него с восхищением снизу вверх, поскольку он обладал всеми достоинствами англосакса. Человеком он был немногословным; сдержанным, но предельно честным; проницательным и дальновидным. Я очень гордился нашей с ним дружбой и старался быть по отношению к нему как можно более лояльным. Я никогда не заводил друзей, которые стояли бы ниже меня на социальной лестнице, и не общался с людьми, лишенными образования.
Если я не мог войти в гостиную к самому высокопоставленному чиновнику в стране, то предпочитал оставаться в стороне или вкушать радости уединения. Поэтому я был горд и польщен тем, что лорд Фонтарсийский ищет моего общества. Когда я приезжал в Англию, он приглашал меня к себе в лондонский дом или принимал в своем загородном замке, а если ему случалось быть проездом в Париже, он всякий раз давал мне об этом знать. Когда я пишу эти строки, ему за шестьдесят, это по-прежнему бодрый и энергичный человек, властный и рожденный повелевать. Его обуревают те же беспристрастные мысли, что и меня, по поводу отношений полов, а посему, как два сладострастных человека света, мы вместе пережили немало необычных приключений, что, однако, не имеет ни малейшего касательства к тому короткому эпизоду моей жизни, о котором я сейчас веду речь.
Лорд Фонтарсийский развелся с женой, однако вступил в связь с обворажительнейшей