свое дело сделает. А если еще и срок получения чеков ограничить, то будет вообще цирк. Увидишь, народ за ними не просто пойдет, а побежит сломя голову. Только бы успеть, не проворонить такое неслыханное счастье. Драться друг с другом в очередях за эти бумажки будут, помяни мое слово.
– Да, все верно, – согласно закивал Анатолий. – Срок выдачи обязательно нужно ограничить. Это тоже немаловажно. Тем не менее, все эти нюансы – второстепенные, так или иначе решаемые. Но, кроме всего прочего, есть одна действительно серьезная проблема. Уже без шуток.
– Да? – заинтересованно спросил Борис. – И в чем проблема?
– А в том, Боренька, что уже через несколько лет после начала приватизации общество расколется на две категории: на тех, кто стал миллиардерами, и тех, кто не стал. На всех остальных то есть. Через лет десять, максимум двадцать очень многие люди очнутся и начнут задавать вопросы. Серьезные, вполне закономерные вопросы. Им ведь будет казаться, что их обманули. Да, свои чеки они вроде как сами продали. Но ведь могли и не продавать. А может, вообще надо было не продавать, а скупать. Ситуация, прямо скажем, создастся неоднозначная. Неравенство в народе достигнет чудовищных масштабов. У горстки избранных в руках окажется все, а у остальных – ничего, дырка от бублика. И вот тогда…
Толя сделал паузу, жуя очередной бутерброд.
– Мне сейчас тридцать шесть, – с набитым ртом продолжил он. – Через десять-пятнадцать лет я, с твоего позволения, планирую еще немного пожить. И желательно безбедно и спокойно пожить. Да и Егор, я уверен, тоже будет не против еще попылить, потоптать.
Борис не удержался и улыбнулся шутке.
– Но это все, конечно, в очень отдаленной перспективе, – неопределенно пожал плечами Толя и, прищурившись от удовольствия, отпил прохладного пива из своего бокала. – Придумаем на эту тему что-нибудь, успеем. Времени еще вагон.
– Да чего тут думать? – с пониманием дела отмахнулся Егор. – Будем говорить, что СССР обанкротился, а мы спасали страну от бандитов или вон, от коммунистов. Мол, они всю собственность себе незаконно пытались забрать, а мы им этого не позволили. Прикинемся дурачками, согласимся: да, в приватизации случались перегибы, ошибки, просчеты; да, она была не всегда справедливой. Но, главное, что она была законной! В конечном итоге, все имущество цело, оно не ушло за бесценок криминалу и западу. Так что, по-любому, мы – герои своего времени!
Толя, немного помолчав, дружески обнял товарища и согласно рассмеялся:
– Ну да, Егорыч, да. Что-то вроде такого.
…
«А ведь и правда, ничего идейка, – думал Борис, прогуливаясь вечером по Старой площади. – Конечно, пока это еще только набросок, требующий изрядной доработки. Но такие ребята, как Егор и Толик, свое дело знают, не зря в тридцать с небольшим лет уже в Кремле сидят».
Декабрьский мороз приятно щипал лицо. Ветер поднял стремительную, похожую на легкий дымок, позёмку. Люди, встречавшиеся