средствами ничего и не решить. Нужны альтернативные, гибкие варианты.
– О, слыхал? – подмигнул Толя и кивком показал Борису на товарища. – Сколько бы ни выпил, а тему всегда сечет.
Нырцов в ответ улыбнулся.
– Да есть тут, на самом деле, у нас одна идея, – уже серьезнее продолжил Толя, ловко разливая водку по рюмкам. – Как говорит Егор: альтернативная. Но, конечно, пока еще откровенно сырая, требует, так сказать, изрядной доработки.
– Ну так и расскажи ему, Толик, – Егор потянулся, взял свою рюмку и, прикрыв один глаз, театрально посмотрел сквозь нее на товарищей. – Может, чего дельного посоветует.
– Короче, сейчас там продвигают этот закон дурацкий… – стал объяснять Толя, сделав жест, приглашающий друзей выпить. – Ну, тот, что еще летом запустили. Суть простая: у населения будут личные счета, на которые граждане вносят средства для оплаты приватизируемого имущества. Счета будут именными; соответственно вклад продать нельзя, передать тоже. Общая такая, мутная схема. И сразу ясно, что в нашей обстановке не сработает. Ни о чем.
Он сделал паузу, выпил, внимательно осмотрел блюдо с бутербродами и, выбрав себе тот, что побольше, продолжил:
– А я, если в двух словах, буду предлагать вот что. Форсировано оцениваем все имущество России и, соответственно, получаем некую сумму его общей стоимости. Затем на эту сумму выпускаем ценные бумаги. Ну, так называемые приватизационные чеки. Причем, что очень важно, они обязательно должны быть неименными. Номинал каждого чека рассчитаем, исходя из цифр переписи населения. В одни руки – один такой чек. Под роспись. Скажем, пусть одна такая бумага будет иметь номинал тысяч пять рублей. Ну или семь…
– Десять! – резко перебил его Егор и постучал ногтем по столу. – Именно десять тысяч! Ни больше, ни меньше. Круглая цифра идиотов к себе как магнитом притягивает. К тому же, по расчетам именно на нее мы в конечном итоге и выйдем, я уже все прикинул.
– Да ладно, – остановил товарища Толик. – Это, по большому счету, вообще без разницы. Реальная стоимость приватизационного чека все равно не будет иметь никакого отношения к его номиналу. Ну, хорошо, напишем десять, если тебе так нравится. Я не против.
Он равнодушно махнул рукою и, вновь повернувшись к Борису, закончил мысль:
– Затем выпускаем эти ценные бумаги и раздаем населению. Мол, вот вам современное средство, инструмент. За него вы можете получить в собственность некоторую часть государственного имущества. Любого доступного имущества, в каком угодно регионе России, без разницы. То есть, человек за приватизационный чек приобретает пакет акций – очень небольшой, конечно же – и официально становится акционером какого-нибудь заводика. Ну или конструкторского бюро. Ну или еще чего интересного. Вот, собственно, и все. Как тебе задумка?
– Правильно! – рубанул воздух рукой раскрасневшийся Егор. – Скажем каждому жителю нашей державы: ты же, мол, гражданин великой страны. А у великой страны есть имущество: заводы и фабрики. Этот чек и есть часть имущества России. Твоя часть! Забирай!