пустым размышлениям, но затем махнул рукой – ладно, если без воспоминаний не обойтись, то пусть будут такие. Эти люди – казалось бы, дикари дикарями, «татары», как зовут их русские поселенцы, а по крови – потомки тех самых монгол, которые некогда подчинили себе половину обитаемого мира – подтвердили про Сержа то, о чем он всегда только догадывался. Этот простой факт и стал причиной столь строгого наказания, доставшегося ему, и особого приказания государя держать его отдельно от других сосланных. Учитывая сказанное, – что он не сын того, чье отчество всю жизнь носил, а некоего принца крови, – все становилось на свои места. Но какой от этого нынче толк? Ну, кроме того, что буряты почитают его наравне с царем, а может быть, и выше его. Хотя они-то откуда узнали? Лама их что увидал во сне? Или сличили профиль на монетах – у этого племени в ходу были французские монеты чеканки пятидесятилетней давности? А то, быть может, все и выдумали?
Часто у них бывать Серж не мог, чтобы не возбудить ненужных подозрений от тех, кто поставлен над ними надзирать. Небось, донесут, что туземцев к бунту подстегивал. Император Николай Павлович полагает его самым злобным бунтовщиком и, верно, жалеет, что к пятерым повешенным не прибавил шестого. Лучше бы прибавил, нежели подверг таким унижениям…
Что за пропасть! Опять в голову лезет прошлое. День сегодня, что ли, какой особенный? Вряд ли. Двадцать четвертое сентября, и только. Может, кто там, из прошлого, умер? Кто знает… Но сам князь получит подтверждение этому лишь через три месяца, не раньше. А может, он просто прощается с воспоминаниями? И впереди ждет что-то новое… При этой мысли Серж усмехнулся. Пятый десяток, а он все равно ведет себя как любопытный юнец, каковым вступал в жизнь и каким остался, когда все вокруг внезапно начинали остепеняться и от него того же ожидали. Князь попытался играть по этим негласным правилам – и следование им привело его к сокрушительному поражению. Учиться на ошибках поздно, но жизнь не закончилась, что бы там кто ни твердил…
***
– Ты где был?! Я волновалась, между прочим! – так нелюбезно встретила Сержа его супруга, стоя на деревянном крыльце их дома.
– Ты сама прекрасно все знаешь, Marie. Я же тебя предупреждал, – проговорил князь, спрыгнув на землю.
Вместо ответа женщина пристально оглядела супруга, а затем перевела взгляд на добычу. Собаки было бросились к ней, но она отступила на несколько шагов, возвысив голос:
– Сделай хоть что-нибудь со своими шавками!
– Ко мне, – негромко приказал Серж, и собаки вернулись к нему, не глядя на хозяйку. Затем, не обращая внимания на высокий и сухощавый силуэт супруги, он занялся привезенной добычей. Ее нужно было вытащить в подвал, там прохладнее… Сегодня он и не успеет ее разделать, значит, завтра нужно встать пораньше и заняться этим. Сейчас нужно собак покормить, а там Мари, в сущности, права – уже поздно, после ужина начнет клонить