обед: воздавали должное кухарке, расхваливали вино. Молодая женщина ела только крошки хлеба, пила воду и не произнесла ни слова. Она напоминала мне ту обжору из «Тысячи и одной ночи», которая садилась за стол с другими и ела несколько зернышек риса зубочисткой.
По установленному обычаю кофе подавали в гостиной. Мне, конечно, пришлось вести под руку молчаливую гостью. Она сама подошла ко мне, чтобы опереться на мою руку. Все та же мягкость в движениях, та же грация в осанке, та же легкость в членах. Я подвел ее к креслу, в которое она улеглась.
Во время нашего обеда в гостиную были допущены два посетителя – доктор и полицейский комиссар. Последний явился, чтобы дать нам подписать протокол, который Жакмен уже подписал в тюрьме. Маленькое пятнышко крови было заметно на бумаге. Я поставил свою подпись и спросил:
– Что это за пятно? Это кровь мужа или жены?
– Это кровь из раны, которая была на руке убийцы. Она все еще сочится, и я не смог ее остановить.
– Знаете, господин Ледрю, – заметил доктор, – этот негодяй настаивает, что голова его жены говорила!
– Вы полагаете, что это невозможно, доктор?
– Черта с два!
– Вы считаете даже невозможным, чтобы глаза трупа открылись?
– Я считал это невозможным.
– Вы не можете допустить, чтобы кровь, перестав вытекать из сосудов из-за слоя гипса, закупорившего все артерии и вены, могла бы дать на один миг импульс жизни и чувствительность этой голове?
– Я этого не допускаю.
– А я, – заявил мэр, – верю в это.
– И я также, – сказал Аллиет.
– И я также, – добавил аббат Мулль.
– И я, – заметил кавалер Ленуар.
– И я, – заключил я.
Полицейский комиссар и бледная дама ничего не сказали: одного это не трогало, другая чересчур интересовалась этим.
– А, вы все против меня. Вот если бы кто-либо из вас был врачом!.. – воскликнул доктор Робер.
– Но, доктор, – возразил Ледрю, – вы знаете, что я отчасти врач.
– В таком случае, – произнес доктор, – вы должны знать, что там, где нет чувствительности, нет и страдания, и что чувствительность прекращается при рассечении позвоночного столба.
– А кто вам это сказал? – поинтересовался Ледрю.
– Рассудок, черт возьми!
– О, прекрасный ответ! Рассудок также подсказал судьям, которые судили Галилея, что солнце вращается вокруг земли, а земля неподвижна! Рассудок доводит до глупости, мой милый доктор. Вы делали опыты над оторванными головами?
– Нет, никогда.
– Читали ли вы диссертацию Соммеринга? А может быть, вы читали протокол доктора Сю? Или, возможно, заявление Эльхера?
– Нет.
– И вы, не правда ли, вполне верите Гильотену, что его машина – самый лучший, самый верный, самый скорый и вместе с тем наименее болезненный способ для прекращения жизни?
– Да, я так думаю.
– Ну, вы ошибаетесь, мой милый друг, вот и все.
– В чем,