Deum, qui laetificat juventutem mean[11], – ответил я так же бойко.
– Dominus vobiscum[12], – сказал мистер Джемми, оборачиваясь ко мне.
Но я уже ничего больше не знал и молчал, а Джемми держал еще ключ от шкафа, ожидая ответа, который должен был убедить его, что я точно ирландец.
– Et cum spiritu tuo[13], – прошептала мне девушка.
– Et cum spiritu tuo! – закричал я во все горло.
– Браво! – воскликнул Джемми. – Ты наш. Теперь говори, чего ты хочешь? Что тебе нужно? Проси что угодно, все будет, разумеется, если у тебя есть деньги.
– За деньгами дело не станет, – отвечал я, позвякивая несколькими монетами, которые были у меня в кармане.
– Ты очень кстати пришел, прямо на свадьбу, – вскрикнул почтенный содержатель «Зеленого Эрина».
– Какую свадьбу? – спросил я с удивлением.
– Не знаешь ли Боба?
– Боба? Как не знать!
– Он ведь женится.
– Неужели?
– Сейчас и свадьба идет.
– Да ведь он здесь не один с «Трезубца»?
– Какое один! Семеро, любезный друг, ровно семеро, как семь смертных грехов.
– Где же они теперь?
– В церкви.
– Нельзя ли и мне туда?
– Пожалуй, пойдем, я тебя провожу.
– Зачем тебе беспокоиться? – сказал я, стараясь от него отделаться. – Я и один дойду.
– Как бы не так! Через улицу, что ли? Высунь только нос – адмиральские шпионы тебя и схватят. Нет-нет, пойдем лучше со мной.
– Так, значит, отсюда есть потайной ход в церковь?
– Не без этого. Пойдем.
Мистер Джемми схватил меня за руку и потащил с самым дружелюбным видом, но с такой силой, что я не мог сопротивляться. Однако же я был этому совсем не рад: мне вовсе не хотелось столкнуться с нашими дезертирами. Невольно я сунул руку за пазуху и взялся за свой мичманский кинжал, который на всякий случай спрятал под фланелевой рубашкой. Будучи не в силах противиться железной руке, которая меня тащила, я следовал за проводником, намереваясь действовать по обстоятельствам, но решившись на все, потому что моя карьера зависела от того, как я окончу это опасное предприятие.
Мы прошли две или три плохо освещенных комнаты: в одной из них был накрыт ужин, не изысканный, но сытный, потом спустились в какой-то подвал. Джемми, не выпуская меня, шел на ощупь. Наконец, остановившись на минуту, он отворил дверь. Меня обдало свежим воздухом, я запнулся за ступеньки лестницы и вслед за тем почувствовал, что попал под дождь. Я поднял глаза: над нами было небо. Осмотревшись, я увидел, что мы на кладбище, в конце его стояла невзрачная церковь, два освещенных окна смотрели на нас, как два глаза. Опасность была близко. Я вытащил до половины кинжал и собрался идти дальше, но тут Джемми остановился.
– Теперь ступай прямо, не бойся, не заплутаешь, – сказал он, – а я пойду готовить ужин. Приходи с молодыми, я тебе прибор поставлю. – Он выпустил мою руку и, не дожидаясь ответа, пошел домой.
Вместо того чтобы идти в церковь, я остановился и мысленно поблагодарил Бога, что Джемми не вошел туда со мной. Между тем мои глаза уже начали привыкать к темноте, и я рассмотрел, что ограда