у нее не было ни сил, ни желания (а в том, что их влечет друг к другу, у нее сомнений не было).
И вот она стояла, боясь шевельнуться, ни в чем ему не препятствуя, а он продолжал дразнить ее двусмысленными намеками, «невинными» прикосновениями и взглядом, обещавшим нечто большее, опасное и волнующее.
– Да, целовали, – честно ответила Лоретта, – виконт Деннингкорт.
– Часто? – поинтересовался герцог.
– У каждого свои представления… Что такое «часто» в вашем представлении?
– При каждой встрече.
– Нет.
– Ну сколько раз? Больше одного?
Лоретта колебалась с ответом, даже руку высвободить попыталась, но ее попытка не увенчалась успехом: герцог не отпускал. По-прежнему глядя ей в лицо, он старался перехватить ее взгляд, и от его настойчивости ей было трудно дышать.
– Да, – призналась Лоретта и потупилась, уставившись на огонь. Ей не хватало воздуха, и она ловила его мелкими и частыми глотками. Надо что-то предпринять, чтобы разрядить напряжение, нараставшее с каждой минутой. – Но я видела его всего раза три-четыре до…
– До свадьбы? – подсказал герцог, перехватив ее взгляд.
«Так и не состоявшейся», – подумала Лоретта и, сделав глубокий вдох, заставила себя посмотреть ему в глаза.
– Да, до свадьбы, с которой я сбежала.
Герцог кивнул.
– Ну и что вы думаете о тех поцелуях?
– Ничего, – равнодушно ответила Лоретта, хотя и так все было очевидно.
Его губы тронула чуть заметная улыбка и сделала совершенно неотразимым.
– А что он говорил?
Лоретта наморщила лоб, припоминая.
– Что муж и жена целуются: так принято, – и мне придется привыкнуть.
Герцог смотрел на нее, чуть склонив голову, и взгляд его на несколько долгих мгновений задержался на ее губах.
– Ах, мисс Квик, поцелуи не должны быть тягостной повинностью. Их ждут с восторгом предвкушения. О них мечтают, по ним тоскуют, ими наслаждаются. Скажите, – он вдруг обнял ее за талию и прижал к груди, – он обнимал вас с такой вот нетерпеливой жадностью?
У Лоретты перехватило дыхание, и все, что она смогла выдавить, это сдавленное «нет».
Ладони его уверенно заскользили по ее спине, объятия стали еще теснее, и она замерла в тревожном ожидании.
– Он заставлял вас чувствовать себя сокровищем, с которым невозможно расстаться?
– Нет, – выдохнула Лоретта, пытаясь справиться с искушающим желанием удовлетворить мучительное любопытство.
– И губы его также замирали в полудюйме от ваших губ в томительном ожидании приглашения?
– Нет…
По какой-то неведомой причине это очередное «нет» больше походило на стон отчаяния.
Он пожирал ее глазами, и дыхание его было таким же тяжелым и неровным, как у нее. Лоретта слышала даже стук его сердца, которое билось все чаще и все громче, как и ее собственное, заглушая вой ветра и стук льдинок о стекло, потрескивание дров в камине.
Лоретта была