подъехали чурки дяди Курбана, выгружают какие-то коробки. Вряд ли что-то особо противозаконное, на крайняк, безакцизная водка. Дурью, всякой синтетической отравой, химией и дешёвой дрянью с примесями занимались совсем другие чурки. Чистый природный продукт в Москве есть, только не в таких районах. Малолеток жалко… Однако наркотрафик под контролем совсем других чурок, и Дюба не знал, сколько их на его счету. Никогда не знал – всё это происходило с человеком, которого давно больше нет. А если его ещё и можно встретить, то лишь там, по ту сторону, куда без спросу наведывается не розовый слон, а приходят чудовища. Но с этим Дюба ничего поделать не мог. Мог лишь не помнить днём, а ночь – сложная штука.
Разносчик пиццы шёл по тропинке, огибающей дом борова. Фирменная куртка с эмблемой компании, непреложная красная бейсболка и огромная сумка-коробка с весёлой рожицей и утверждением, что внутри, пожалуй, самая вкусная пицца в мире. Сверился со смартфоном. Шёл быстро, но не суетливо, как и положено тому, чей доход напрямую зависит от количества доставок. Человек, к которому по ночам не являлись без спроса розовые слоны и чудовища, просто пробежал бы по нему глазами, даже не заметив, не вычленив его из потока повседневной действительности. Всё обычно, привычная картинка городского пейзажа. Дюба чуть склонил голову. Он не знал, зачем ему это надо. Да и не надо вовсе! Просто некоторые не отмершие до конца навыки порой являлись без стука в дверь. Как розовые слоны или чудовища.
Дюба медленно повернул голову. А почему он пешком? У дома полно парковочного места, и доставщики пиццы носятся, как ошпаренные, на этих похожих на игрушечные авто, типа «Оки», явно на грани аварийных ситуаций: количество доставок… За руль такой консервной банки Дюба не рискнул бы сесть даже в лучшие времена.
– Безлошадный, выходит, – проговорил Дюба. – Ездит на общественном транспорте.
И поморщился. Что-то в этом утверждении было… не совсем правильное. Да, не важно. Он извлёк свою жестяную коробку с окурками, где был заныкан огромный бычок «Явы», и с наслаждением закурил.
В новом доме, что за детской площадкой, еду заказывали часто. И остатки никогда не выбрасывали в мусоропровод, складывали коробки у помоечного контейнера на улице. Это даже не объедки – мечта! Чего Дюба только не попробовал, кухня всего мира, а уж пицца – часто бывали целые куски. Даже не надкусанные. Новый дом, в нём живут новые люди, улыбчивые, чистенькие, и они делились с остальными так, как могли.
В новом доме, а не в хрущобе Борова. Там еду не заказывают. Тем более в его подъезде, где жили (доживали!) старички на жалкую пенсию и бухарики, которым бы и в голову не пришло так транжирить свои кровные.
– Две бутылки водки можно взять, если у Курбана, – сосчитал Дюба. – Или пять флаконов портвешка.
Немного похоже на незавязывающийся шнурок, не совсем, конечно, а чуть-чуть.
Дюба выпустил дым и отвернулся. По всем приметам, весна будет ранняя и тёплая. А времена меняются… да и вообще: интересоваться