поскольку верна сформировавшаяся у нас теория о неявной связи между предполагаемыми их частями»[276].
Подход Мизеса к методологическому индивидуализму на первый взгляд не отличается от менгеровского прослеживания сложных элементов социальной жизни к их простейшим элементам. Мизес тоже полагал, что «все действия совершают отдельные люди, потому что социальный коллектив не обладает автономным существованием и реальностью, которые были бы отличны от действий его индивидуальных членов. Жизнь коллектива складывается из действий отдельных людей, из которых он состоит. Невозможно представить себе такой социальный коллектив, который проявляет себя не через действия каких-либо отдельных людей, а как-то иначе. Реальность социального целого выражается в том, что оно управляет конкретными действиями отдельных людей и создает возможность для них. Итак, путь познания коллективных целостностей идет через анализ действий отдельного человека[277].
Фундаментальные основания интерпретации разными представителями австрийской школы того, каким образом индивидуальные действия, направленные на достижение субъективных целей, действительно создают некий порядок, существенно различаются. У Мизеса нельзя найти «генетический» элемент, который является яркой особенностью эволюционизма Менгера. Его место занимает ярко выраженный субъективизм, который можно свести к тезисам о том, что «выбор затрагивает все человеческие ценности», а «жизнь для человека – результат выбора, ценностного суждения»[278]. Предварительным условием, наличие которого делает человеческую деятельность доступной для когнитивного анализа, становится уже не осознание того, что действовать ради достижения цели – это естественно; напротив, таким условием является существование и открытие априорных всеобщих законов, регулирующих результаты самой деятельности. Место «точных естественных законов» занимают априорные законы – логические соображения, характеризующиеся общезначимостью, посредством которых индивид стремится внести в мир субъективный порядок.
Эти философские основания сильно отличаются от взглядов Менгера и Хайека; Мизес, кстати, не упоминает ни одного, ни другого. Это так, несмотря на то что в более аналитическом определении методологического индивидуализма, которое Мизес дает в «Философских основаниях экономической науки» («The Ultimate Foundation of Economic Science»), разница выражена нечетко. Он пишет, что «индивидуализм как принцип философского, праксеологического и исторического анализа человеческой деятельности означает, что все действия можно проследить к отдельным людям и что ни один научный метод не в состоянии успешно объяснить, каким образом конкретные внешние события, которые можно описать методами естественных наук, создают в разуме человека конкретные идеи, ценностные суждения и намерения. В этом смысле индивид, отдельный человек, которого невозможно разделить на элементы, одновременно является началом