выросли, потемнели, и Этайн могла только гадать, что впереди. Посреди леса пряталось озеро с водой чернее безлунного неба; в его центре возвышался поросший деревьями островок. Боярышник, береза, ясень, дуб и тис росли так близко друг к другу, что их стволы переплелись и сцепились, превратившись в неприступный крепостной частокол.
– Господь Всемогущий, что это за место такое? – произнеся это вслух, Этайн тут же почувствовала, как встали дыбом волосы на затылке; она поспешно обернулась и заглянула в темноту. Деревья вокруг сочились угрозой, что-то древнее, дикое и обреченное ревностно следило за каждым ее вздохом.
– Место, где не рады твоему Распятому Богу, – ответил Гримнир. – Так что следи за языком, маленькая тупица.
Этайн кивнула, округлив от страха глаза.
Гримнир подвел ее к оставленному кем-то на берегу узкому ялику. Этайн посмотрела на шлюпку с сомнением. Она выглядела такой же старой, как лес, ее борта за много лет работы и заброшенности истерлись и почернели. Рядом лежал и багор.
– Залезай, – произнес Гримнир.
– Нам нужно уходить отсюда, – ответила Этайн, пятясь от воды. – Это место… плохое. Здесь живет зло. Я чувствую.
– Зло, да? Да что ты знаешь о зле. Залезай в лодку. Мы уже близко.
Этайн замотала головой и сцепила перед собой дрожащие руки. В этом лесу обитало что-то враждебное, непонятное, что-то, чьи ненависть и злоба вгрызались в само лоно земли. И этот остров…
– Забирайся в проклятую лодку, тупица маленькая! – зарычал Гримнир. Эхо его голоса осквернило тишину. Закачались, как от ветра, сучья; Этайн показалось, что она слышит чей-то отдаленный смех, словно скрывшееся за ветвями зло наслаждалось ее ужасом. Девушка попятилась. Она уже была готова лететь назад сквозь проклятую чащу, но тут Гримнир бросился вперед.
Этайн закричала. Оскалились желтые клыки, вспыхнули, словно уголья, глаза – и его кулак впечатался ей в челюсть, лишив ее сознания.
Глава 12
Когда Этайн проснулась, рядом горел костер: высокое ревущее пламя наполняло поляну светом и теплом. Она лежала, опершись спиной о поваленное бревно, руки были связаны сзади. Челюсть после удара пульсировала тупой болью. Звенело в ушах. Она проморгалась, оглянулась вокруг и попыталась вспомнить, как здесь оказалась – где бы ни было это «здесь».
Место, которое она приняла за поляну, оказалось проплешиной в живой изгороди обрамляющих островок деревьев, поросшим травой уголком, большую часть которого занимало обложенное камнями кострище. Уже полностью стемнело, но Этайн видела вдалеке черное озеро – его поверхность поблескивала, словно темный лед. Падал снег, крупные снежинки с шипением таяли в поднимавшихся к небу красновато-оранжевых языках огня.
Девушка изогнулась в попытке посмотреть, что творится у нее за спиной. На стволах деревьев плясали тени пламени; над головой смыкались пологом сучья, растерявшие под напором зимы большую часть листьев. В дальней части этого пятачка