мотоциклистов. Один из немцев поднес к глазам бинокль и стал указывать остальным солдатам на что-то рукой. Один из немцев вынул из люльки снайперскую винтовку и, прицелившись, выстрелил. До разведчиков долетели веселые гортанные крики немцев. Стрелявший солдат положил в люльку винтовку и побежал в их сторону. Не добежав до них метров сорок, он нагнулся и, подняв с земли убитого им зайца, с веселым радостным криком побежал обратно.
«Похоже, разведка, – решил Тарасов. – Видишь, как смеются и резвятся, словно дети. Считают себя хозяевами положения и поэтому ведут себя с такой наглостью. Не догадываются, что в ста метрах от них русская разведка, в которой каждый мечтает уничтожить их».
Александр посмотрел в сторону, откуда до него донесся шорох. Среди кустов он заметил фигуру Павла. Немцы, оставив мотоциклы в стороне, сбились в кучу и стали что-то обсуждать. Один из них достал из полевой сумки карту и, разложив ее на пеньке, начал что-то говорить одному из солдат. Закончив объяснять, он убрал карту обратно в сумку и, расстегнув китель, лег на землю. Тарасов перевел взгляд на другого немецкого солдата, который сел на пенек и стал снимать сапоги. Не обращая ни на кого внимания, он начал что-то вытряхивать из них. Лучшего момента для нападения нельзя было и придумать. Тарасов махнул рукой, и разведчики поползли в сторону отдыхающих на солнце немцев. Когда до них осталось метров двадцать, красноармейцы выскочили из кустов и, сделав бросок вперед, навалились на немцев. Нападение было столь стремительным, что гитлеровцы впали в ступор. Через секунду группы сошлись в смертельной схватке. Ни та, ни другая сторона не стреляла. Обе стороны дрались отчаянно, круша головы своих врагов прикладами автоматов и саперными лопатками.
Тарасов ударом приклада в лицо опрокинул одного из немцев на землю. Солдат заверещал что-то на своем языке и, вскочив на ноги, выхватил из ножен нож. Он бросился на Александра, выставив нож перед собой. Немец успел сделать всего два шага, когда его лицо исказилось от боли. Романов, оказавшись у него за спиной, со всей силы ударил его саперной лопаткой по ней. Солдат сломался пополам и повалился на землю. Оттащив убитых немцев в кусты, разведчики стали собирать разбросанное по поляне оружие.
– Романов! – крикнул ему Тарасов. – Собери у мертвых документы. Не забудь забрать полевую сумку.
Они загнали мотоциклы в кусты и забросали их ветками.
– Товарищ сержант! Может, подожжем мотоциклы? Не оставлять же немцам технику?
– Отставить, – тихо произнес Александр, направляясь в сторону окопавшегося батальона.
Прибыв в расположение роты, он доложил старшему лейтенанту о стычке с немецкой разведгруппой и выложил ему на стол изъятые у немцев документы и полевую сумку. Старший лейтенант с интересом стал рассматривать документы убитых врагов.
– Сержант! Ты случайно не знаешь немецкого языка? Интересно, что там у них написано?
– Нет, товарищ командир. У меня всего три класса церковно-приходской школы.
– Ты знаешь кого-нибудь из наших бойцов, кто владеет этим языком?
Александр