я бежала, не разбирая дороги. Мужик бежал следом, спасибо спорту, он отставал метров на 20, но я понимала, что рано или поздно, он догонит меня, догонит и убьет. Меня ослепил свет фар встречной машины. Вместо того чтобы отбежать на обочину, я бросилась ему прямо под колеса. Если бы водитель вовремя не затормозил, то размазал бы меня по асфальту.
– Ты что, дура?! – заорал он, выглянув в боковое окно.
Я подняла голову – Герман, видимо, возвращался из клуба. Хорошо, что он один, ребята, наверное, с девчонками ушли. Он вышел из машины, понял, кто перед ним стоит и усадил меня в машину.
– Ты что, рехнулась совсем? Я же мог тебя раздавить! – возмущенно, сказал он.
Я посмотрела на дорогу, мужик, который бежал за мной, уже подбегал к нам.
– Поехали! Пожалуйста, поехали! – перепугано, сказала я.
Герман тоже увидел мужика.
– Кто это? – серьезно спросил он, когда мы немного отъехали.
– Не знаю, – тихо ответила я.
Я не знала кто это, но я на всю жизнь запомнила их гнусные рожи.
Герман посмотрел на меня и, наверное, только сейчас разглядел, на кого я похожа: волосы растрепанные и мокрые от дождя, перепуганный взгляд, искаженное ужасом лицо. «Вид затравленного зверька» – подумала я о себе. Меня трясло и я никак не могла унять эту дрожь. Герман съехал на обочину, остановил машину и посмотрел на меня.
– Что случилось? – спросил он.
Я не знала, что делать. Мысли бешено проносились в голове «… нужно вызвать милицию… а может, мама еще жива?.. а может, они оба еще живы?..»
– Герман, ты можешь помочь мне? – продолжая дрожать, спросила я.
Я не хотела его во все это впутывать, но обратиться мне больше было не к кому.
– Если смогу, конечно, помогу, – ответил он, серьезно посмотрев мне в глаза.
– Этот мужик на дороге и там еще трое, – я пыталась говорить спокойно, но все время сбивалась и заикалась, меня по-прежнему бил озноб, руки сильно дрожали и голос тоже. – Они убили моих родителей…
– Как? – Герман встрепенулся и ошеломленно смотрел на меня.
Я никогда раньше не плакала, не позволяла себе этого, но сейчас, я понимала, что сейчас я просто разревусь.
– Я понимаю, что тебе все это не нужно… – меня душили слезы, я не могла нормально разговаривать. – Ты просто вызови милицию и отвези меня домой, – из глаз моих покатились слезы, я еле сдерживалась, чтобы не зареветь в голос.
– Ты можешь рассказать, что произошло? – Герман был встревожен, но не растерян и не напуган, держался вполне уверенно.
Я, заикаясь и всхлипывая, рассказала ему, что произошло. Он молча выслушал меня и повернул ключ зажигания. Когда мы подъехали к моему дому, милиция уже была там, видимо соседи вызвали. Герман вышел со мной из машины.
– Может, я одна пойду? Зачем тебе все это, на допросы будут вызывать…
– Идем, – уверенно, сказал он.
Мы вошли в дом. Милиция осматривала и фотографировала тела.
«Тела! Господи, мамочка!!!»
Я хотела броситься к ним, обнять, растормошить, я не могла поверить,