просыпаюсь утром.
– Были какие-нибудь признаки…
– Чего? – оборвал арестант с сарказмом в голосе. – Следы насилия? Кровь, царапины? Да, копы меня уже об этом спрашивали. Нет, не было.
– Никогда?
– Ни разу.
– А вы когда-нибудь искали встречи с этими женщинами?
– Упаси боже.
– А они с вами?
Пауза.
– Да?
– Конечно. Если я клеил их в кофейне, иногда они заходили, то ли проверить, есть ли что между нами, то ли повторить.
– И…
– Интересно бывает только в первый раз, второй раз – уже шаблон. Меня все устраивает как есть, на большее не претендую.
– Как-то… не особо весело.
Заключенный на секунду отвернулся. Он вздохнул, а потом медленно повернулся к одностороннему зеркалу.
– Ну что тебе сказать, парень? Жизнь – она не сахар, а потом и вовсе смерть, – он пожал плечами. – Но я хоть накувыркался вдоволь. Держу пари, тебе столько и не снилось.
– Тут же не в количестве дело.
– Да, такое только от психиатра услышишь.
– Я не психиатр.
Арестант искренне удивился.
– Что?
– Не в том смысле. Да у меня есть степень по психологии, но только бакалавра. Я вовсе не психотерапевт.
– Тогда кто же ты, черт возьми?
– Я преподаю курс по фольклору в Калифорнийском университете, – сообщил интервьюер.
– Фольклор?
– Да, – подтвердил интервьюер. – Пожалуй, можно сказать, что я один из лучших в мире экспертов по вампирам.
– 8 –
Отель «Марк», 77-я Ист-стрит, 25, Нью-Йорк, 30 сентября, 9:01.
За 13 дней до события В.
Юки Нитобе считала, что ее жизнь дала трещину и превратилась в мусор. Карьера, надежды на повышение. Слава, удача, должности.
Где они?
Она не заболела, не подсела на наркоту, просто карьера рушилась ко всем чертям. Пулитцеровская премия, полученная одиннадцать лет назад, стала пиком ее карьеры, и на этой волне она сменила множество мест, с каждым разом занимая все более высокую должность. Та история стала просто подарком судьбы, и Юки не моргнув глазом увела ее у своего коллеги прямо из-под носа, не погнушавшись получить гонорар и не особо переживая потом, когда тот репортер несколько недель обивал порог кабинета редактора со своими жалобами. Редактор у них был старой закалки: рассудил, что кто успел, тот и съел, а остальным нечего было рот разевать.
Юки же была изворотливой, и какое-то время ей это играло на руку.
Хотя одиннадцать лет ждать второго шанса – это перебор. Юки иногда казалось, что репортер, которого она подсидела, ее проклял. Очень похоже на проклятие. Юки три раза летала в Афганистан, и каждый раз возвращалась ни с чем. Смоталась в Ливию, чтобы написать о свержении Каддафи, но все затихло, и она вернулась домой. А на другой день восставшие нашли и убили диктатора.
Вот такая незадача.
Не то время, не то место, не те деньги.
Ее внешность помогала ей удержаться на телевидении. Великолепное лицо, гремучая смесь азиатской наследственности и американской диеты,