тебе, сука!.. – прокричал Головин, швыряя гранату.
Саша смахнул рукой кровь с лица и за то мгновение, пока новая волна не залила глаза, успел заметить, что вслед за Головиным бросил гранату и Ярцев.
Взрывы раздались почти одновременно. Схватив автомат, Саша прижал предплечье левой руки ко лбу. Ватник сдержал кровь, и старший лейтенант смог сделать две очереди от бедра.
А у Ярцева снесло крышу от бешенства. Предложение сдаться в плен довело его до исступления. Вскочив в полный рост, он поднял ПК и стал разряжать коробку пулемета, не жалея патронов.
– Суки!.. – кричал он. – Бешеные твари!..
– Ложись!.. – остервенело заорал Стольников, и в этот момент ватник Ярцева покрылся клочками ваты. Пулемет выпал у него из рук, сам боец рухнул замертво на спину.
– Головин, живой? – позвал Саша.
– Живой… – отозвался тот. – Только ранен…
– Я тоже.
– Что будем делать, командир?..
– Умирать, – произнес Стольников и ужаснулся своим словам. – Как положено…
– Я тоже так думаю. Вы ходить можете?
– Я могу встать, Головин. Ты как, готов?
– Готов, товарищ старший лейтенант. Только просьба одна…
– Говори, – морщась от боли и подбирая под себя раненую ногу, чтобы подняться, разрешил Стольников.
– У меня в части, под подушкой, письмо. Ну, подружке… Вы отправьте, ладно? А потом черкните ей пару строк?.. Мол, так и так… погиб героем… А?
– Дерьмо вопрос, – отозвался Стольников. – Сделаем. Вместе с тобой.
Они встали одновременно.
– Ура!.. – дико закричал Головин, бросившись вперед…
Саша расслышал только две очереди из нескольких десятков. Первая перерубила Головина почти пополам, а вторая прошила ему плечо, ногу и руку. Старший лейтенант и солдат упали одновременно…
Если бы Стольников потерял сознание, его добили бы, как всех. Он лежал и чувствовал, как немеют руки и ноги. В падении его голова повернулась набок, и теперь кровь заливала лоб и висок, а затем падала на утоптанный розовый снег. Он лежал, смотрел, как чехи собирают оружие его бойцов, и думал: «Я умер или нет?» Свое дыхание он не чувствовал. Удары сердца не ощущал. «Скорее всего я умер», – подумал Саша. Он где-то вычитал, что последним умирает в человеке мозг, если он не поражен в первую очередь. Человек все видит, слышит, способен понимать, но ничего не чувствует – ни боли, ни стыда, ни отчаяния.
Он увидел перед своим лицом высокие шнурованные ботинки коричневого цвета. В таких солдаты НАТО воюют в Ираке. Потом увидел покрытую густыми волосами руку и заметил, как дернулось его тело. Кто-то вынул из его кобуры «стечкин» и радостно закричал на чеченском. Было хорошо понятно только одно слово: «стечкин».
А потом на лицо Саши опустилась нога. Он не чувствовал боли и не мог закрыть глаз. Он находился в анабиозе. Размазав подошвой кровь на лице русского, чеченец отошел. Он решил, что русский русоволосый богатырь убит. И вдруг Стольникову