не жалеет.
В любом другом случае Жулин употребил бы выражение «правительственное здание». Но смешно и забавно, несмотря на пропитанную кровью одежду, произносить здесь эти слова вслух. Но смысл был тот же – почта, телеграф, банк… В городе не было ни почты, ни телеграфа, ни банка, но были места, что-то вроде греческой агоры и чертог властелина. Их-то и следовало захватить в первую очередь, пока есть силы, пока поступательное движение атаки не вызывало желания окопаться…
– Сергей! – прокричал прапорщик Пловцову. – Возьми Баскакова, Татарина и Крика! Нужно выяснить, где эти сволочи прячут Маслова!..
Сам прапорщик с Лоскутовым, Ермоловичем, Мамаевым и Ключниковым решил атаковать укрытие Трофима. Но прежде необходимо было найти раненого разведчика.
Разойдясь у самого выхода из «спортзала», напоминающего теперь братскую могилу, две группы направились в противоположных направлениях. И теперь место их нахождения можно было определить только по автоматным очередям. Где-то ухнула граната. И снова – выстрелы…
Из-за угла дома появился Трофим. Он быстро пересек улочку и замер перед входом в «спортзал». Потом наконец заглянул внутрь и, оценив масштаб случившегося, пошатнулся и стал растирать лицо руками. Когда же спокойствие вернулось к атаману, он зловеще улыбнулся и развернулся.
– Добро пожаловать в ад…
3
Через час после инъекции в палату Стольникова зашли двое. Они были в белых халатах, аккуратная стрижка выдавала в них военных врачей, медики поздоровались и разместились напротив. Тот, что постарше, сел на стул у тумбочки, тот, что помоложе, принес с собой табурет. Стараясь не выдать напряжения, которое не покинуло его после короткого сна, Саша бросил взгляд на часы, спустил ноги с кровати и вяло окинул гостей взглядом. Чисто выбритые, ногти – ухоженные. Было вообще не похоже, чтобы они имели какое-то отношение к оружию и правилам его использования. Хирургов и военврачей, выковыривающих из тел пули, он видел не раз – то есть это врачи, но не хирурги. Стольникову хватило одного взгляда, чтобы понять: за тот час, что он спал, откуда-то издалека прибыли по его душу мозгоправы. Откуда? Из Моздока? Вряд ли. Скорее, из Владикавказа. Чем дальше от Грозного, тем меньше хирургов и больше психологов. Самое большое количество психологов в Москве.
– Как вы себя чувствуете?
– Кто вы и что вам от меня нужно? – Стольников решил сразу дать понять, что играть он по их правилам согласен, но считаться с ним следует.
– Мы врачи. Вы много пережили, поэтому сейчас пытаемся понять, способны ли вы дальше выполнять свои обязанности.
– Откуда вы знаете, что я пережил?
Ситуация складывалась таким образом, что больной начинал задавать вопросы врачам. Это было явно против правил. Перекинувшись двумя фразами, Стольников успокоился: если хочешь дать понять психу в белом халате, что ты здоров, будь немного психом тоже. Это сближает.
– Послушайте, – тихо проговорил пожилой доктор, –