спали. «Не может быть! – почти вскричал он. – Им же сказали – быть наготове!»
Казалось, разведчики сосредоточились только на мгновение, чтобы выполнить команду и тут же о ней забыть. Кто-то лежал, закинув руки за голову, кто-то вообще повернулся спиной к входу. «Нам конец», – пронеслось в голове штурмана.
Люди Трофима ворвались в помещение с шумом, но без единого слова. Каждый из них знал, как будет действовать. Видимо, то время, что атаман и его приближенные отсутствовали, они использовали для обсуждения деталей. И теперь этот план претворялся в жизнь и ничего оригинального не содержал. Это было групповое нападение.
Но едва первый десяток вооруженных горожан ворвался в комнату, в воздухе раздался короткий пересвист. На мгновение появившись на свету, ножи для метания впились в нескольких нападавших. Пловцов, вскакивая на ноги, почувствовал резкий запах крови и запах нечистот. Контратака разведчиков оказалась для напавших людей куда более неожиданнее их собственной атаки на людей Стольникова.
«Почему так резко пахнет кровью?» – вертелось в голове Пловцова, когда он, размашисто действуя пулеметом, как кувалдой, валил с ног одного за другим наседавших на него врагов. И только когда губы его стали влажными, он наконец понял: чья-то густая, горячая кровь залила его лицо…
Последними в помещение вбежали люди с факелами. По стенам метались тени, сливаясь в одно сплошное пятно. Пахло гарью, едким потом и почему-то краской. Пловцов помнил с детства этот запах – стоит только наклониться над сырыми разноцветными пятнами акварели в палитре…
Первым выстрелил Жулин. Девушка не солгала: если на бойцов безоружные горожане наваливались скопом, стараясь подмять под себя, то прапорщику и старшему лейтенанту пришлось иметь дело с вооруженными ножами мужчинами. Трофим совершил ошибку. Понадеявшись на неожиданность, он вооружил часть своих людей только ножами. Если бы не Ольга, штурман и Жулин уже давно были бы мертвы, но теперь, когда людей Трофима ждали, ножи горожан оказались бесполезны.
Подняв автомат, Жулин от бедра выстрелил одиночным. Пуля прошила плечо горожанина, и в этот момент прапорщик узнал его – это он стоял в первом ряду наблюдавших за дракой Ключникова с Николаем.
Этот выстрел ускорил финал схватки. Оказавшись зажатым в углу и опасаясь задеть кого-то из своих, сержант Баскаков долго не решался нажать на спусковой крючок. Лишь когда стало ясно, что через мгновение на него навалятся четверо или пятеро, он вскинул «АКС» и веером разрядил магазин. Еще не смолк его автомат, как заработали «АКСы» остальных. Разведчики стреляли не наугад, а в упор, не боясь промаха. Короткие, стремительные штрихи трассирующих пуль придавали общей картине еще более мистический характер. Если бы не удушливые клубы сгоревшего пороха и хлещущая на стены кровь, картина напоминала бы дискотеку в ночном клубе.
Перезаряжать оружие было некогда. Люди Трофима прибывали в помещение толпами, и Пловцов понял – это будет длиться до тех пор, пока он и прапорщик не окажутся мертвыми, а бойцы связанными. «Что сейчас придумал бы Стольников,