открытки в сафьяновых обкладках.
– Уважение во всём. Одними лишь техническими средствами его достигают и без нашего старорежимных «Чего изволите-с?» На колени перед гостями встала, но себя не унизила: по-другому и не получится красиво. Всё продумано. У этого народа многому учиться следует. Равенство во всём, что касается личности. Между прочим, чем приятнее обслуга – тем дешевле ресторан. Погоди, сводят тебя в пятизвёздочный «Шанхай» – увидишь, поймёшь и больше не пойдешь. Обслуга – ледышки, цены небоскрёбные, а еда та же, если не хуже.
Виктор давал пояснения виденного, обращаясь исключительно к Владимиру. На жену Виктор не глядел, как если бы её рядом и вовсе не было. «Ревнивец вспыхнул», – догадалась чуткая Майя и обрадовалась. Она поймала правую, ближнюю к ней руку мужа и опустила, сцепив своими пальцами на стол между ними. Виктор попытался освободиться, потянул ладонь со стола, но она не отпустила сцепку, и руки плавно соскользнули вниз, на вельветовую подушечку к краю татами. Она понимала, что Виктор не станет теперь вырываться – это будет слишком явно. От природы он был добр и тактичен, но носил при посторонних маску простака. Пальцами Майя ощущала напряжение его руки. «Не отошёл ещё», – решила она и продолжила наступление. Выражая всем видом согласие с мужем, Майя придвинулась к нему ближе и рывком переложила сцепленные руки к себе на бедро. Подозрений со стороны быть не могло. На столе пусто, руки занять нечем. Пока не подадут первые блюда, гости по обыкновению рефлекторно заняты коленями, укладыванием салфеток. Только в случае с Майей было существенное отличие.
Майя не трогала салфетку, а потянула руку вдоль бедра под платье – туда, где Виктор кончиками пальцев ощутил особое тепло, напряжение и влажность её тела. Боясь себя выдать, он не пытался отдёрнуть руку. Она пульсирующими движениями, короткими мазками заводила его, но он не поддерживал игры и внимания на жену не обращал.
Через две минуты неравной борьбы Виктор сдался: руку расслабил, и Майя его отпустила. Он достал руку из-под стола и переложил к Майе на плечо, привлёк к себе. Она счастливо заулыбалась и, обращаясь к Владимиру, сказала:
– У Виктора два конька: курильская тема и японские культурные отношения в обществе. Очень по-русски: политика и культура на фоне патологической расточительности.
– Про последнее ты зря. Вовка может решить, что ты жадная, и начнёт зажиматься за столом. Он закомплексованный. Есть и пить хочет, дамочку снять. Ты можешь убить в нём всё хорошее.
– А ты ему расскажи, какая я. Он поест, попьёт и на меня, глядишь, переключит всё внимание, – попросила Майя игривым тоном, и было ясно, что нежадная она и Витьку «погасила».
После тайной ссоры и явного примирения с красавицей-женой, Виктор заметно воспрял духом и стал как прежде весёлым и разговорчивым.
– Что касается культуры. Дам вам маленький пример. Ты, Майечка, знаешь, подтвердишь.