придётся объяснять, как слабоумному.
– Придётся, – говорю наполовину обиженно, наполовину злорадно. – Стихи помню, а о птицах ничего не знаю. – Нашёл, тоже мне, орнитолога.
– Совсем ничего? – чёрный хвост задёргался из стороны в сторону.
– Совсем, – киваю.
– Хорошо, расскажу по дороге.
Кот аккуратно отодвинул пустую кружку и гусиное пёрышко на средину стола и, соскочив на пол, направился к выходу. Вот наглый зверь! Я же ещё не согласился. Видать, и он понимает, что деваться мне некуда. Ничего, будет и на моей улице праздник, я ещё придумаю что-нибудь. Я сжал зубы и пошёл за котом.
– Возьми-ка на печке возле трубы баклажку глиняную, – обронил кот не оборачиваясь.
Я метнул ему в спину испепеляющий взгляд, но взгляд не сработал, испепеления не получилось. Я пошарил рукой в тёмном углу на печке и вытащил глиняную ёмкость. Она была совсем маленькая, такая, что можно было практически целиком спрятать в кулак, почти правильной сферической формы, лишь слегка выступающая горловина заткнута деревянной пробкой и глиной по краю обмазана. Яд, что ли? Или вода мёртвая? А лучше бы живая!
Кот уже скрылся за дверью, и мне тянуть не с руки. Я сунул крошечную флягу в карман, подтянул джинсы. Ох ты ж! А нож-то, что Яга дала с «медвежьей» рукояткой, Велесу посвящённый, всё ещё при мне. Я с ним так свыкся, даже не замечаю, что он у меня позади за поясом торчит. Кот за него так переживал, а теперь словно забыл, и Яга вернуть не просила. А мне только на руку, такое оружие лучше, чем ничего, не уверен только, сумею ли в ход пустить. Ножом только хлеб резал, как оружие использовать раньше не приходилось.
Мы вышли на улицу, всё выглядело так же, как вчера утром. Зелёный «чёрный» лес, солнце в голубом небе с редкими белыми полупрозрачными облачками. Было бы похоже на обычный лес где-нибудь дома, если бы не пение птиц. Здесь его не было, было очень тихо. Темнолесье, будь оно неладно! Я догнал кота, несколько минут шагал молча, но не выдержал.
– Рассказывай.
– Что ты хочешь узнать?
– Кто такой этот Сирин?
– Кто такая?! – фыркнул кот. – Не кто такой, а кто такая! Так должно спрашивать о птице, которая, как тебе уже известно, несёт яйца.
– Откуда мне знать, – смутился я, – может, он яйца только охраняет. – Кот снова фыркнул. Я сдался, – хорошо-хорошо, кто такая эта птица Сирин?
– В самом начале мира, – начал вещать кот, – появилась из золотого яйца сладкоголосая полуженщина-полуптица Гамаюн. Известны ей все тайны мира, открыто ей и будущее, и прошлое. А вслед за ней поднялись в небо великие птицы Стратим и Могол22. А ещё птицы-сёстры Сирин и Алконост. Обе прекрасны девичьим ликом, обе поют сладкозвучные песни. – Баюн на секунду запнулся и добавил. – А ещё обе иногда несут яйца. Алконост золотые, а Сирин железные.
– Хм, – озадачился я. – А почему вам нужно железное, а не золотое?
– А ты бы выбрал золотое?
– Нет, – замотал я головой. – Я бы вообще птичьи гнёзда не разорял.
– Гнёзда! Вы слышали?!