Петр Ингвин

Зимопись. Путь домой. Аз


Скачать книгу

меня добрым словом. Вдруг вскоре вернусь?»

      А Зарина по ее просьбе дополнила:

      «Каждый год великие семьи прибывают в крепость, привозят оброк и бьются за вотчины. Добывшие лучшую вотчину и потерявшие старую домой уже не возвращаются».

      «А вещи?..» – поинтересовался я.

      «Только то, что с собой. Много вещей – позор для семьи. Главные вещи в жизни – не вещи».

      Тогда я понял, почему владелицы никак не усиливают башню, не копят лишнего, не утруждаются строительством или обустройством. Чтобы не досталось соперницам. А я-то думал вначале: какие молодцы, у них везде минимализм, экономия, забота о народе… Нет, лень, соперничество и эгоизм!

      В комнатах Дарьи хотя бы картины висели. Здесь, кроме общепринятых в этом мире элементарных удобств, не было ничего.

      В дверь постучали.

      – Войдите! – разрешил дядя Люсик.

      Два бойника внесли три ведра, из которых валил пар, и высокий таз с черпаком. Дядя Люсик собрался уже поблагодарить и объявить, что мойщики не нужны, но никто и не навязывался: не говоря ни слова, бойники удалились.

      – Ага, чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях, – прокомментировал дядя Люсик.

      Вышедший к тазу Малик объявил:

      – Если никто не против, то я первый.

      Я не возражал. У меня в черепе дул сквозняк, душу бил ледяной озноб.

      – Дядя Люсик, – тихо сказал я, – меня сейчас могут снова сосватать.

      – Не позволю, – попытался успокоить он, но в голосе, к обоюдному сожалению, мелькнула неуверенность. – Отдыхай.

      Отдохнешь тут. Попал из огня да в полымя. Если уж снова назваться невестором, то – Зарининым, другие варианты не рассматриваются. Но Зарина – святая сестра, ей не положено иметь семью. Мне же, чтобы легализоваться, нужно к кому-то приткнуться. Проблема в том, что фиктивное невесторство, как с Томой, с другими не пройдет. Вот если бы меня каким-то образом взяли в чью-то семью не через брак, а обычным войником…

      Надеяться на это глупо. Малик прав, проще воевать с местной системой и, если останешься жив, переделать ее под себя, чем влиться и стать незаметным винтиком.

      И все же. Могу ли я рассчитывать на понимание со стороны царевен? Ко мне хорошо относились Кристина, Майя, Амалия… Можно ли кому-то из них довериться? После того, что не по моей воле случилось около озера, мне теперь им в глаза смотреть стыдно. И каждой из них, наверняка, на ум первой придет та же мысль, что и Ефросинье. Зачем упускать неплохой и ныне бесхозный экземпляр уже испытанного «самца обыкновенного»?

      «Мужчина не личность, он функция, – в свое время объясняла мне Варфоломея местные особенности. – Мужчина не может родить, он не может знать, его ли семя победило в гонке на выживание, поэтому мужчины – всегда младшая рабсила, повара, вся обслуга…»

      Я – функция. С точки зрения царевен, относиться ко мне следует соответственно, и если в пути домой после освобождения из плена они зависели от меня и радовались, что очень своевременно им встретился умелый интересный