Все пространство между их домами уже заполнилось радужными пузырями…
На этот раз Инга не успела отпрянуть от окна, на секунду замешкалась, удивленная этим зрелищем, и сосед заметил ее.
– Привет! – бесцеремонно крикнул он. – У вас есть дети? Гоните их сюда, пусть повеселятся!
– Вы ко мне обращаетесь? – холодно уточнила она.
Его улыбка была веселой – уголками вверх. И открытой – все зубы напоказ. Стесняться нечего. Влажные волосы забавно торчат надо лбом, серые глаза смеются. Над кем он пытается насмеяться?!
– К вам, к вам! – откликнулся он.
Его жена вскинула тонкие ручки:
– Рома, ты как лягушка сказал: ква-ква!
Он дунул на пузырь, который ткнулся ей в нос:
– Вот тебе!
И снова оглянулся на Ингино окно. Почему-то она до сих пор не отошла, не прервала этого фамильярного общения. Хотя кто он такой, этот Рома, чтобы говорить ей «привет»?!
– Идите сюда! – больше не спрашивая о детях, позвал он. – Что вы все взаперти сидите? Как принцесса в башне…
– Благодарю, – отозвалась Инга тем же тоном. – Но такие развлечения не по мне.
– Откуда вы знаете?
Она опешила:
– Что вы имеете в виду?
– Вы ведь еще не пробовали пускать пузыри! Вдруг вам понравится?
– Я пускала… В детстве, – ей почудилось, будто она защищается, и это показалось диким. Как он вообще смеет лезть к ней с подобными вопросами?!
Попытавшись усадить радужный шар на кончик пальца, странная девушка внизу протяжно восхитилась:
– Они такие красивые… Рома опять подарил мне чудо.
«Подарил чудо? – растерянно повторила Инга про себя. – Он это умеет? Действительно умеет?»
– Это Лидочка, – сказал он. И ничего не добавил, точно такая детская форма имени должна была все объяснить Инге.
Воспользовавшись тем, что Роман повернулся к жене, она отступила от окна, и, сплетя пальцы, отстраненно отметила, что раньше ее руки всегда были теплыми. Теперь из них ушла жизнь.
****
Нужно было учить руки заниматься чем-то другим, новым, но извечно женским – мыть посуду, например. Ведь за эти месяцы стремительно истощилось все, что Инга откладывала, пока она гастролировала. Полгода назад гигантская часть ушла на апартаменты на Крестовском, где ей давно мечталось поселиться, на новую мебель, потом разбитую машину пришлось восстанавливать, оплачивать врачей, которые ничем не помогли… И когда Инга хватилась, то выяснилось, что на счету ее почти ничего не осталось – так, чтоб только с голоду не умереть еще несколько месяцев. Но услуги домработницы, к которой они привыкли, Дерингам стали не по карману.
Старая Клавдия Васильевна, работавшая у них уже лет десять, сокрушалась не меньше:
– Да как же вы без меня-то будете? Я бы, ребятушки, и бесплатно вам помогала, да мне ж надо подсобить внуку – обучение-то платное. Теперь все так дорого, уму непостижимо!
Эта