Адриан с трудом понимал священников – им всегда удавалось создавать впечатление отстраненной осведомленности, которое весьма мешало, если тебе требовалось оценить достоверность полученной информации.
– Фассбиндер живет там, – сообщил Пейн, показав на недавно засеянные поля к югу.
– Спасибо.
Адриан слез с лошади, решив пройти оставшуюся часть деревни пешком. Он полагал, что Танцорка оценит его намерение.
Солнце сияло в небесах, стоял очередной чудесный, теплый маранонский день, но людей на улицах было мало. Пара мальчишек и собака гоняли овец на лугу выше по ущелью, женщина набирала воду в главном колодце, но больше Адриан никого не видел. Две двери захлопнулись при его приближении, ставни почти на всех выходивших на улицу домах были закрыты.
Понадеявшись, что пастор за ним не следит, он свернул под горку, к реке.
В этот день работал деревенский рынок. Небольшой, продуваемый ветрами, с прилавками и тележками, с которых торговали солью, специями, изделиями из кожи, свечами, медными котелками и латунными пуговицами. Адриан без труда нашел «Колдуэллский дом». Здание стояло на углу «ЭТОЙ СТОРОНЫ» и «ТОЙ СТОРОНЫ». Указатель сбивал с толку, ведь это был перекресток пяти дорог, две из которых, правда, больше напоминали тропинки. Одна вела к уединенному дому, окруженному деревьями, а другая тянулась к тому, что, очевидно, являлось «Колдуэллским домом» и, вероятно, самым большим строением в деревне.
Здание было высоким, четырехэтажным, если считать три мансарды и пять фронтонов, явно достроенных позднее. Оно тоже было из плитняка и толстых брусьев. Плющ окутывал дом, придавая ему сходство с живым растением с дверями и двумя дымящими трубами. Вывеска у входа отсутствовала, однако дверь была открыта, а на крыльце сидели трое мужчин и курили длинные черные трубки. Они внимательно, без улыбки осмотрели Адриана.
– Прошу прощения, это таверна? – Никто не ответил, и он добавил: – Ну, знаете, гостиница, постоялый двор, трактир?
Молчаливые взгляды.
– Место, где люди могут снять комнату, чтобы переночевать?
Мужчины выпустили из трубок клубы дыма и ушли в дом.
Не желая отказываться от возможности выпить кружку доброго – или хотя бы приемлемого – пива, Адриан привязал Танцорку к столбику крыльца и потрепал лошадь по шее.
– Постой здесь, а я разузнаю, удастся ли добыть что-нибудь и для тебя.
Он обогнул перила и поднялся на крыльцо.
– Не обращай на них внимания, – раздался голос. Мгновение спустя из полумрака в глубине дома, сквозь обрамленный плющом дверной проем, вышла молодая женщина.
Рыжие волосы… копна рыжих волос.
Разделенные пробором посередине, пылающие пряди падали на обнаженные плечи женщины, спускаясь до пояса. Невысокая и опасно красивая, она была в платье, элегантном по фасону, но не по исполнению. Черный фетр, стянутый кожаной шнуровкой, приподнимал грудь, а рукава были из грубой шерсти. Боковые вставки – из замши, манжеты и подол – из сшитых вместе кусков мешковины. Лишенное изысканности, лоскутное