беззаботно.
Коридорный выключатель повел себя так же, как автомобиль: подло проигнорировал команду. Тьма гостиной давила чуждым присутствием, обманывала зрение. Безрезультатно пощелкав клавишей, Антон свернул за угол.
Аня стояла на кухне, спиной к нему, окруженная тенями веток. Как оленьи рога, они растопырились по стенам и потолку.
– Ты что тут делаешь?
Дочь не шелохнулась. Вместо этого шелохнулись тени. Заскользили, словно гладили Анины волосы, расчесывали на пробор.
– Она здесь, – полушепотом ответила Аня.
Черный отросток свернулся спиралью. Разве тень от ветки так может? Щупальца выплывали из-за контура девичьей головы. Похоже на то, как плавают в воде длинные косы…
– Она меня стрижет.
От напряжения слезились глаза. Воздух сгущался и затвердевал. А на кухне затвердевали, менялись тени. Они больше не имели ничего общего с ветками клена. Их источник находился не за окном, а за гудящим холодильником.
Антон заставил себя сделать шаг. В углу кто-то прятался. Щупальца цвета нефти струились в лунном сиянии. Тонкая рука отпочковалась от холодильника, раздвинула суставчатые пальцы, как фокусник – колоду карт.
– Пап!
Антон резко обернулся.
Аня стояла в коридоре. Ее голос, ее пижама, ее личико. Но тогда кто…
– Не ходи туда, – сказала вторая Аня, сверкнув заплаканными глазами. – Это не я. Разве ты не понимаешь?
Антон, лишившийся дара речи, посмотрел влево.
Аня – Аня первая, шептавшая из полутьмы, – прыгнула на столешницу, будто жабка. Уперлась в клеенку кулачками. Перескочила на рукомойник. Это напоминало дурной монтаж. Отсутствовали кадры, из-за чего казалось, что Аня исчезает и вновь появляется – то там, то тут, хаотично.
– Беги, – сказали из коридора.
Черная девочка в облаках щупалец прыгнула на Антона. Холодные пальцы обхватили горло.
Антон проснулся, захлебываясь, отталкивая от себя несуществующего противника.
– Ох ты блин. – Он облизал губы. Совладал с дыханием. В коридоре горел свет и желтоватый ореол окутывал антикварную мебель. – Надо же…
Сон. Дурацкий сон.
Улыбка тронула пересохшие губы. Антон свесился с тахты.
Дверь столетнего шкафа была отворена и внутри сидело тощее деформированное чудовище. Длинные костлявые лапы выпростались к Антону. Глаза пылали угольями, топками.
– Пап?
Аня вошла в гостиную. Захотелось заорать: «Осторожно, там в гардеробе Пиковая Дама!» Но здравый смысл возобладал. Аня клацнула выключателем, электричество прогнало тьму за буфеты и тумбы. Шкаф был закрыт. Жуткий монстр оказался тенями на дверцах.
– Чего не спишь? – спросил Антон.
Сердце галопировало, подстегнутое кошмаром. Подумалось, что он уже задавал этот вопрос… во сне…
– Ты кричал.
Аня стояла поодаль, у резного секретера.
«Чтобы не отражаться в расколотом зеркале», – догадался Антон.
Он сел на тахту и вытер ладонью