Андрей Шляхов

Доктор Данилов в тюремной больнице


Скачать книгу

банно-прачечным комбинатом. Выглядела она непрезентабельно: ржавые трубы, обшарпанные стены, щербатый пол, в углах чернел грибок, неторопливо ползали мокрицы. Там было восемь душей и столько же пар кранов с холодной и горячей водой для набора в тазы.

      – Баня, конечно, не ахти какая, – сказала Бакланова, заметив скептический взгляд Данилова. – Но в этом году Максим Гаврилович обещал капремонт. Будет у нас не только баня, но и сауна.

      – Для сотрудников? – уточнил Данилов без всякой задней мысли.

      – А вы юморист! – усмехнулась Бакланова. – Для поощрения особо отличившихся осужденных будет сауна.

      – Хорошее поощрение, – одобрил Данилов.

      – По науке действуем – кнутом и пряником…

      В магазине для заключенных, который при появлении майора Баклановой мгновенно опустел (четверо покупателей поздоровались и тут же вышли на улицу), Данилов успел оценить ассортимент. Он был представлен консервами (голубцы, гуляш, икра кабачковая, паштет, сгущенное молоко, тушеная говядина и сердце, шпроты, килька, сайра), четырьмя видами печенья, молоком, сыром (голландский и брынза), сметаной, творогом, яйцом, бульонными кубиками, кетчупом, подсолнечным и сливочным маслом, тремя видами котлет, предметами бытовой гигиены (от мыла до туалетной бумаги), канцтоварами (карандаши, ручки, тетради). Также имелись растворимый кофе и чай, изюм, мед, шоколад, соль, сахар, сода и шесть видов сигарет. Одежда была представлена футболками и носками.

      – А почему нет трусов? – поинтересовался Данилов у флегматичной продавщицы.

      – Не завезли, – ответила та.

      У дверей клуба инспекцию встретил курчавый кареглазый брюнет, отличавшийся от других заключенных упитанностью и улыбчивостью.

      – Ну, что, Егоян, всю порнуху успел припрятать? – поинтересовалась Бакланова, переступая через порог.

      – Какая тут может быть порнуха, Лариса Алексеевна! – картинно ужаснулся Егоян, округляя глаза. – У меня здесь только культура и искусство!

      – Знаю я твою культуру и твое искусство, – проворчала Бакланова.

      Данилов представлял себе местный клуб в виде зала со сценой, предназначенной для произнесения торжественных речей и выступления местной самодеятельности. О том, что в местах заключения есть самодеятельность, он знал из довлатовской «Зоны» и фильма «Комедия строгого режима». На самом деле клуб оказался куда больше. Кроме зала имелись комнаты для собраний досуговых кружков, библиотека, музыкальная гостиная с баянами, аккордеонами, гитарами и одной скрипкой и даже комната психологической разгрузки с мягкими креслами и большим аквариумом. Пол комнаты покрывал слегка потертый, но еще вполне приличный ковер, а одну из стен полностью покрывали фотообои с видом морского побережья: песок, вода, безоблачное небо и пальма с краю.

      – Рыбки-то как, размножаются? – спросила Бакланова.

      – Да, Лариса Алексеевна, только вот никак строем плавать не хотят! – ответил Егоян. – Но ничего, до конца срока время есть, научу…

      – А