И откуда они, тоже помню.
– Лариса Алексеевна все помнит и видит! – сподхалимничал Мосолов.
– Не лезь в чужой базар, Мосол! – осадила его Бакланова. – Когда тебя спросят, тогда и рот откроешь! Тоже мне, нашелся комплиментщик! И попробуй еще раз назвать меня не так, как положено…
– Извините, гражданин майор! – Мосолов вытянул руки по швам. – Больше не повторится!
Данилов вчера прошел инструктаж и знал, что заключенные (слово осужденные пока еще не укрепилось в его лексиконе) должны обращаться к сотрудникам на «вы», называя «гражданином» или «гражданкой», далее по званию или должности. Мосолов почему-то называл женщину «гражданином», то ли оговорился, то ли здесь так принято. Данилова, как неаттестованного сотрудника, следовало называть «гражданин врач» или «гражданин доктор». Он подумал, что это звучит прикольно, не смог удержаться от улыбки.
– Не вижу повода для улыбок! – нахмурился заместитель начальника по кадрам и воспитательной работе подполковник Пецоркин, проводивший инструктаж. – Стоит только на шаг отступить от инструкций и дать послабление, как спецконтингент сожрет вас с костями и дерьмом! Сегодня обратятся не так, как положено, а завтра попросят…
– Пронести на зону водку или чай.
– Вот-вот! Вижу, что вы все понимаете…
Подполковник Пецоркин был невысок, худощав, лыс и очень энергичен. Инструктаж растянулся на добрых четыре часа. Первый час Данилов читал инструкции и приказы, затем слушал то же самое в пересказе с комментариями и отвечал на вопросы, закрепляя полученные знания. Надо отдать Пецоркину должное: к инструктажу он подходил творчески, стараясь донести до Данилова не только формальные, но и неофициальные правила.
– Зона у нас красная, блатные порядки мы игнорируем, но кое с чем приходится считаться. Например, в медчасти старайтесь класть «обиженку» отдельно, а то можете на ровном месте проблему получить…
Данилов вышел от Пецоркина не только с гудящей головой, но и с представлением о том, как надо себя вести на новой работе.
– Я к вашему брату, к медикам, отношусь с особым вниманием, – сказал на прощание подполковник. – Вы, с одной стороны, гуманисты, а с другой – сотрудники нашей колонии. Сложно вам, это как ежа и ужа скрещивать, как ни старайся, все равно выйдет метр колючей проволоки. Иногда, может, чисто по-человечески и посочувствовать хочется, а как задумаешься, кто перед тобой…
– Врачу лучше об этом вообще не думать, – ответил Данилов. – Больной, значит, надо лечить. Все остальное не имеет значения.
– Формально вы правы, – согласился Пецоркин. – Но жизнь наполняет форму новым содержанием. Я подожду, что вы через полгода скажете.
– То же самое.
– Поживем-увидим…
Вернувшись на первый этаж, начальница велела Мосолову подождать на выходе, а сама привела Данилова в кабинет терапевта для знакомства с рабочим местом и медсестрой. Медсестра Марина Данилова не впечатлила: неприветлива, смотрит букой, никакого интеллекта во взгляде. «А может,