стаканами.
– Счастливого пути, – сказал он. – Заезжайте еще.
Водитель такси поехал медленнее. Видимо, чтобы нам легче пилось. А может, болел за обивку.
Вино было прохладное и слегка вязало.
В окно врывался густой стамбульский воздух, пахнувший солью и жареным арахисом…
Спустились в Артакей,[11] отпустили такси. Прошли по узкой древней улочке, мимо витрин с антиквариатом, к широкой площади у воды, где за столами под навесами сидели сотни людей.
Нас окликнули.
Это был манекенщик Юсуф, обезоруживающей резиновой улыбкой похожий на молодого Бельмондо.
С ним была Маруся, похожая на свое имя.
Маруся тоже работала манекенщицей. Она прожила в Турции два года и при каждом удобном случае поливала по-турецки.
Сели за свободный стол, заказали выпить.
– Как в Москве? – спросила Маруся, взъерошив короткие белокурые волосы.
Разговорились.
Юсуф ничего не понимал, но то и дело вставлял русские бранные словечки, которым научила его Маруся. Конечно, всегда не к месту. Это было похоже на попытку пьяного попугая выступить в Совете Безопасности ООН.
Прохожие здоровались, брали автограф. Юсуф был известен.
Подсел Ингин, тоже манекенщик. Кажется, он был еще популярнее. Девушки вставали в очередь, чтобы сесть на краешек его стула, обнять и сфотографироваться. Просто памятник Чехову в Гурзуфе!
– А не пойти ли нам на дискотеку, молодежь? – спросил Юсуф таким тоном, словно предложил на пару часов слетать на Марс, и его личная ракета ждала за ближайшей мечетью. – Это же в двух шагах…
Дискотека называлась Паша Бич, или попросту – Паша.
У стойки бара я заказал ребятам дринк. Маруся, Юсуф и Ингин взяли фруктовые коктейли, Наташа джин-тоник, а сам чистую русскую водку, чтобы взбодриться.
Ингин с коктейлем исчез в толпе.
Юсуф и Маруся танцевали, не выпуская из рук стаканы с соломинками. Они прикладывались к соломинкам, словно к чудесному переговорному устройству, придуманному для грома дискотечной «колотушки». Витринные фигуры Маруси и Юсуфа выделялись. На них было приятно смотреть.
Выпил еще водки.
Звезды хлынули вниз и сквозь меня!
Я стал большим-большим…
Казалось, стоит посильнее оттолкнуться, и полечу, черт знает куда. Но я не хотел улетать! Мне было хорошо здесь, на этой дискотеке, среди этих людей, в этом городе, на этой земле…
Мы с Наташей стали целоваться…
Когда посмотрел вокруг, то не увидел друзей. И вообще никого больше не видел, кроме Наташи, которая была теперь повсюду, куда бы ни бросил взгляд.
Взяли такси, назвали адрес и спустя одно мгновение уже входили через балкон в квартиру.
В темноте, спотыкались друг о друга и о какие-то безымянные предметы.
Смеясь, срывали одежду.
Падали на гостеприимную шведскую кровать.
Шептали глупости…
Горячий поток ночи бросал в слепые части пространства. Крутил, вертел, разрывал и снова соединял.
Мир вращался вокруг, как вентилятор