не обессудь,
На этот раз я в «до миноре»
Передаю тебе ноктюрн
О давнем, пережитом горе.
А может быть и не ноктюрн…
Скорее – долгую сонату
И вдохновенную тоску
В забытом темпе moderato.
Пожалуй – хватит для привета,
Не стоит вечер утомлять,
Когда прочесть сумеешь это,
Иди мой друг старинный… спать.
ВОЗВРАЩАЮСЬ К СЕБЕ?…
Когда пишу – душа светлеет…
Из омертвелости судьбы,
И из под боли онемелой
Родятся стройные ряды.
Так где же я – в скитаньях будней,
В их маетливой пустоте,
Или в мгновеньях этих чудных,
В их глубине и чистоте?
Так кто же я – глухой душою
Скиталец в таинствах судьбы,
Вот этой самою судьбою
Спаленный сердцем раб… судьбы?..
Иль человек я, и достоин
Меня настигший день прожить,
И вопреки всему способен
Себя и путь свой не забыть,
Не растерять души горенье,
Любви великий, скорбный дар,
И вдохновенное воленье
Явить как чудо, как угар,
Как сладость или как безумство,
Что высшей сладости полно,
Как смыслолюбство, горькодумство
Как духа терпкое вино?…
Так я еще могу, способен
Мгновенье вечностью пронзить,
И в буднях низостных, убогих,
Хоть на мгновенье смысл явить?
Так значит жив я, и способен
Надежды призрачнейший контур,
В грядущих далей горизонтах
Мазком наметить, пусть и робким?
Привычным ямбом льются строки…
Банально?… может… ну так что ж!
Правдивых чувств пути-дороги
Бывают вытоптаны все ж…
Пускай иду я колеею,
Что стоптана передо мной —
Как жизнь, как смерть, как страсть, как горе,
Как испытание судьбой.
Пускай банален слог, но сердце
Пылает искренним огнем,
И потому мне извинится
Невольный ритмики «заем».
Благословенно же мгновенье,
В котором мукам вопреки
Во вдохновеньи, как моленье,
Родятся стройные ряды…
К ПОДРУГЕ…
Ну, что сказать, мой друг прелестный?
Ты знаешь сам уже давно:
Наш мир безумный, но чудесный
исправить нам не суждено.
Уж коли выпала нам доля
Такою жизнию прожить…,
То – наша воля – Божья воля,
а Божья воля значит- БЫТь!
М.