успокоиться.
Анжеле Егоровне стало неприятно, и она сердито буркнула:
– Всё ясно, ты меня понимать отказываешься. Хочешь ты или нет, но пластическую операцию я сделаю.
– Делай, как знаешь. Об одном умоляю: не проси денег у Игоря. Оставь ты его уже. Дай ему устроить жизнь без тебя и твоего постоянного присутствия в ней…
– Я отдала ему лучшие годы! – патетически воскликнула Анжела Егоровна и залюбовалась собой.
В карих глазах дочери всколыхнулось смешанное со злостью изумление. Всё же она всегда больше любила Игоря, чем её, родную мать. И чем только он заслужил?
– Это он отдал тебе лучшие годы! – вспыхнула Лера.
Анжела Егоровна капризно надула губы и выпалила, желая обидеть дочь:
– И тебе!
Но Лера почему-то не обиделась, злость в её взгляде потухла, и она в кои-то веки согласно кивнула:
– И мне. Но я ему за это хотя бы безмерно благодарна и теперь стараюсь не мешать жить…
– А я, значит, мешаю… – Анжела Егоровна хотела смутить дочь, но та смущаться отказалась и строго отрезала:
– Мешаешь.
– Так вот ты как о матери! Я всё расскажу Игорю, и пусть он…
Лера нехорошо усмехнулась и твёрдо – Анжела Егоровна в её голосе вдруг услышала интонации Игоря – сказала:
– Не трогай его. Он далеко, и пусть там остаётся и занимается своей жизнью. А с остальным – решай сама. Я даже обещаю приходить к тебе в клинику и поить через трубочку после операции, но только оставь его и не проси у него денег.
– Ладно… – растерялась Анжела Егоровна. – Но где же мне тогда…
– Мам, я готова тебе всё отдать, но, боюсь, моих сбережений хватить максимум на полторы морщины.
Анжела Егоровна сразу же забыла об обидах и оседлала привычного конька:
– Во-о-от! – энергично протянула она. – А я тебе, что говорю, чуть ли не каждый день?! Проходят лучшие годы. А ты их бездарно тратишь на учёбу и работу. Вместо того, чтобы найти подходящего мужчину, удачно выйти замуж и…
– И содержать на деньги ни в чём не повинного человека тебя, мамочка! – перебила её невоспитанная и скептически настроенная дочь.
Разогнавшаяся Анжела Егоровна не сразу услышала сарказм в её словах и удовлетворённо поддержала:
– Вот именно!
Лера снова – уже во второй раз за один разговор! – как-то странно усмехнулась, коротко ответила:
– Не будет этого, – быстро покидала в сумку купальник и полотенце и ушла, махнув рукой.
Всё-таки взрослые дети – это сплошное наказание!
Анжела Егоровна даже и не подумала, что того, какой Лера была в детстве, она почти не помнила. И не по причине слабой памяти, а потому, что маленькую Леру воспитывал кто угодно – бабушка, отчим, родители её подружки. Марины – но только не родная мать. Той было не до этого. В этот неприятный для неё момент она искренне ощущала себя прекрасной матерью, несправедливо обиженной жестокосердной дочерью, и очень бы удивилась, попробуй кто-нибудь поспорить с ней.
Глава 11
Наши