пужать уже! Насмерть пали! – вскричал Афанасий.
– А я как палю? – прошипел Михаил, заталкивая в пушку новый заряд и обжигаясь о горячий ствол. – Подвинься, Афоня, простор загородил.
Купец шагнул в сторону. Пушка рявкнула у самых его колен, выбросив в сторону преследователей огненный хвост. Ближайшая лодка расцвела кровавыми хризантемами, лепестки которых мешались с вырванной из досок щепой. Люди горохом посыпались за борт. Поплыли по воде алые пятна и шерстяные клочья, вырванные из татарских одеяний.
– Попали! Попали! – заорал кто-то.
В ответ волжский простор огласился звериным ревом с лодок. В воздух взвился рой стрел.
– Ну вот, – покачал головой Андрей, прислушиваясь к стуку наконечников, впивающихся в доски борта с той стороны, – теперь они нас точно убьют.
– Если догонят, – засмеялся Хитрован, нервно покручивая в руках длинный тонкий кинжал. На мгновение он высунулся из-за прикрывающего его щита и, приложив открытые ладони пальцами к вискам, высунул язык.
Татары ответили злым воем.
– Гузно бы им еще голое показал, – буркнул Андрей, пряча в бороде улыбку.
– Страшно, – улыбнулся в ответ Хитрован. – Вдруг стрела попадет.
– А за голову, значит, не страшно? Ну да, все равно без пользы приставлена, – беззлобно пошутил Андрей и, уже не таясь, улыбнулся.
Хитрован засмеялся в ответ, чуть нервно, но от души.
Афанасий глянул на недалекий берег. Близко, конечно, но не так опасно. Глубины хватит, мелей не видать. Да и лодки, почувствовавшие на себе мощь порохового оружия, теперь держались на почтительном расстоянии. Правда, не переставали осыпать струг дождем стрел, но с такого расстояния они уже не несли ущерба. Почувствовав, что уходят, тверские гребцы налегли с удвоенной силой, посылая смешки и шуточки в сторону незадачливых преследователей.
– Нешто прорвались, Афоня? – спросил Михаил.
– Похоже, только вот…
Лодки, держась ближе к корме, чтоб не попасть под случайный выстрел, осыпали купцов стрелами. Но не приближались. Висели, как гончие на пятках медведя. Будто гнали… На мель?! У Афанасия все похолодело внутри.
– Стой на веслах! – заорал он, что было мочи. – Лево руля. Правый борт налегай. Левый табань! Скорее, братцы!
Струг лег набок, опасно кренясь бортом к воде. Килевая доска с противным скрежетом проехалась по донному песку. Но не зацепилась, корабль птицей рванулся вперед. Державших щиты повалило друг на друга. Татары, поняв, что их маневр разгадан, завыли и налегли на весла.
– Ну вот, теперь сечи не избежать, – грустно покачал головой Андрей и извлек откуда-то из-за спины двустороннюю секиру на ухватистом топорище.
– Левее, левее закладывай! – закричал Афанасий.
Парус захлопал на встречном ветру, тормозя струг.
– Парус сворачивай!
Несколько племянников бросились к мачте, потянули за канаты. Парус нехотя пополз вверх, гармошкой собираясь у единственной реи. Освободившийся от сопротивления корабль скакнул вперед.
– Афоня,