жандармерии.
Сколько изумленных рож!
– Точнее говоря, в Отделе редких книг и рукописей крамольного содержания.
Сколько раздосадованных рож!
«Как просто! Мог бы и я его отыскать. Парню просто повезло…»
Да, могли бы. Но, как сказал Рэму профессор Каан, «Такие вещи приходят в руки только тем, кто по-настоящему спятил от науки. А кто недоспятил, к тем не приходят». Лишь полный псих примется искать древние рукописи в жандармских закромах. Правда, прежде он должен будет пройти еще с полтора десятка мест, где материалы по его теме можно отыскать лишь чисто теоретически.
На лице академика Нанди промелькнуло одобрение. Показалось? Нет, совершенно определенно.
Рэм продолжил.
«Малый комментарий» имел четкую датировку. Сам автор вывел пером год, месяц и день, когда он поставил последнюю точку. Жалованная грамота, означавшая для Мемо ссылку в Пригорье, появилась двадцатью днями позже. Трудно не усмотреть между ними связи. Очевидно, «Малый комментарий» содержал нечто досадное для Гая V. Какая-то деталь в нем переломила судьбу преуспевающего учителя государевых детей, превратив его в ничтожного провинциального помещика.
Что именно?
На сей счет можно высказать одно предположение.
«Малый комментарий», на первый взгляд, всего лишь невинное размышление о допустимости некоторых норм нового придворного кодекса Его ввели в действие за полгода до появления «Малого комментария». Вся жизнь Срединного двора подчинялась строгому Ритуалу. А новый кодекс сделал Ритуал… нет, не проще. Сложности не убавилось. Но позволительным сделалось одно явление… его современники назвали словом, абсолютно недопустимым для собрания ученых людей. В системе современных понятий ему наилучшим образом соответствует словосочетание «легкость нравов».
Но Мемо вовсе не пытался встать в позицию защитника старины, бичевать распутство… о, в смысле – легкость нравов… и взывать к совести падших.
Нет. Он всего лишь вежливо придрался к некоторым нововведениям. Казалось бы, чисто формальным Там частность, тут нюанс… В одну такую вот мелочь Пестрый Мудрец вцепился как голодная сторожевая собака в сочную ляжку неосторожного вора Новый кодекс Аозволял любому мужчине, обязанному являться при Аворе, приводить с собою на всякое торжество или пир любую женщину, обязанную являться при дворе. Иными словами, не обязательно – жену. Мемо раскрошил в пыль этот пункт нового кодекса Камня на камне не оставил. Со всей силой своей учености он неопровержимо доказал: сие правило не соответствует Священному закону, а значит, его следует немедленно отменить.
И отправился в ссылку.
Поскольку метил, вероятнее всего, не в кого-то из придворных, а в самого великого князя Гая V. Государь отправил законную супругу, пандейскую принцессу Фе-рузан, на отдых и лечение от меланхолии в замок на Голубой Змее, а сам проводил время с княжной Гаруту. С нею правитель был неразлучен, и мало кто из придворных осуждал его. Брак