не чинили зубы. Раз в месяц приезжал доктор, который мог по желанию клиента испорченный зуб вырвать. Но я это делать отказался. Уж лучше ходить с испорченными зубами, чем совсем без них. Тем более он не болел. Я подумал, что зря улыбался оценщице. Если она увидела мой черный зуб, то наверняка разлюбила меня.
Я снова ложусь на кровать, накрываюсь одеялом и аккуратно раскладываю поверх него книги. Открываю их одну за другой. Дорога из светящихся букв снова появляется передо мной. Я медленно, с расстановкой переворачиваю страницы, пробегая взглядом по колышущимся буквенным рядам. Они нервно застыли в ожидании моего прикосновения. Они так хотят начать творить, но не могут начать без меня. Я прикасаюсь к ним. Прохожусь взглядом сначала по самым макушкам. Слова выгибаются, будто спина у кошки, когда она трется о кухонную дверь в нашей столовой.
Потом я хватаю слова рукой, зачерпываю в ладони, сколько могу, из одной книги, а потом из второй и третьей и со всей силы бросаю воздушные россыпи на стену. Слова разбиваются о нее, буквы разлетаются по стертым обоям разноцветной мозаикой. Некоторые буквы не успевают зацепиться, сваливаются на пол, за кровать. Значит, они не нужны мне сейчас. А я все бросаю и бросаю горсти на стену, смешивая истории во что-то новое. Через несколько мгновений буквы заполняют всю стену, начинают шевелиться, ползти друг к другу, словно маленькие жуки «бронзовки». Буквы не могут жить вне текста, сами по себе они не обладают смыслом. И вот, на секунду разрозненные моей силой, они снова собираются в монолит, мелко подрагивают от усилий и наконец застывают. Вся стена над моей кроватью залита фигурной канвой нового текста. В нем можно прочитать уже совершенно новую, никому не знакомую историю.
Машиах (мысли)
Машиах не знал, зачем он появился в этом мире; кого он должен был в нем любить и почему. Он не задумывался, зачем он каждый день чинит волокуши и почему они так часто ломаются. Машиах был обычным ремонтником на спутнике Аргон-406, вращающемся по орбите вокруг необитаемого газового гиганта. Карликовую планету населяла отсталая аграрная цивилизация балхов. Сородичи не любили Машиаха, потому что он был из питомника. Родовая ячейка отказалась от него сразу после рождения. У него был врожденный дефект. На ногах отсутствовали перепонки. Остальные балхи обладали прекрасной переливающейся кожей между пальцев. Она позволяла им скользить по заболоченной местности, как на коньках, и вырывать волокушей бесценный гилиус. Из гилиуса – единственного сырья на Аргоне, делали очень дорогие украшения для всей галактики. Обывателю не приходило в голову, что переливающиеся драгоценные ожерелья были всего лишь обработанными наростами минералов, собранных с водорослей на далекой планете. Гилиус обладал двумя уникальными свойствами. Он светился в темноте из-за избытка фосфора и обладал фрактальностью – мелкие кристаллы точно повторяли структуру более крупных.
В обмен на гилиус население Аргона получало необходимые