держа в руках чашку ароматного чая, запах которого наполнял комнату. Я был дома. В нашем доме. Но, как я оказался здесь? Что произошло? Я подыграю этой мегере, все выясню и пойму, что здесь происходит. Неожиданно для меня ее еще секунду назад милое лицо было буквально рассечено изуверски пугающей ухмылкой, а затем кончики ее губ поползли вниз в иступлено гневной гримасе. Ее глаза приняли ужасающий вид озлобленного на весь мир монстра, который был готов к очередному смертельному прыжку. Дыхание этого демона стало чаще, и я почувствовал, как вся накопившаяся злоба за все время нашего не такого уж счастливого брака начала желчью просачиваться наружу, предвещая настоящий шторм ненависти.
–Это ты во всем виноват! Ты! И только ты! – разорвалась как снаряд Джесс. Ее голос дрожал, становился каким-то металлическим и нечеловечески низким, это больше была не моя жена. – Мы здесь только из-за тебя! Ты терзал меня все это время, рассказывая свои прекрасные сказки о любви, счастье, пичкал меня этой чушью из-за дня в день, клялся исправиться, а ты что? – продолжала разносить меня «моя жена»,– ты уничтожил меня! Ты разорвал мое сердце, истоптал его, загубил всю жизнь и меня. Мы тут по твоей вине! – срывая голос орала она.
–Что… что ты несешь? – еле выдавил я. Слова не то, что не могли выйти из меня, они даже не появлялись в моей голове. Я был беспомощен, как младенец брошенный в лесу на съедение волкам. – я… я просто пытался любить тебя и быть хорошим…
–Чушь! Ты лжец и всегда им был! Ты сам слышишь то, что ты городишь? Ты пичкал меня своим враньем день ото дня, спал с кем попало, притворялся, что любишь меня лишь потому, что я была для тебя лучшей партией! Ты знал, как я любила тебя, ты знал, что моя семья богата, ты просто меня использовал! Гореть тебе в аду, Блейк! Тебе там самое место!– дальше ее голос снова стал спокойным, но все еще загробно ледяным и пугающим – кстати говоря, как тебе твое тело? Понравилось? – все та же тошнотворная улыбка проявилась на мертвецки бледном лице, еще больше выделяя черные круги под пустыми глазами.
–Откуда ты знаешь? Тебя там не…– начал лепетать я, как моя собеседница вновь не дала закончить.
–было? Я была там. Я всегда была и везде. Я вечна. Ты мертв, Алекс, мертв! Ты лишь холодный кусок мерзкого изуродонного мяса на столе. Ты видел себя. Ты в морге! И я. Твоя благоверная, -издевательски играла она голосом.
–Нет, это чушь. Мы оба знаем. Мы в доме. Мы его купили, помнишь?
–А ты? Ты помнишь, как ты его покупал? Ты помнишь, как ты его смотрел? Ты помнишь, как ты платил за него? А хоть что-то после аварии? Хоть малейшую мелочь, про которую, я тебе не говорила? Ничего не было, мой дорогой, ничего. Ты сдох, и с этим ничего не поделаешь.
–Но мы же говорим. Я чувствую боль, страх, я не умер, – уже пытаясь убедить себя, продолжал я.
–О, нет, нет, мой дорогой. Ты мертвее мертвого, как и твоя женушка. Видишь ли, ты в аду. Точнее на его границе. Наверху пока определяют место для тебя. Я же всегда был за самое строгое наказание,