как же так! – возмутилась подруга. – Какая любовь была…
– Была. Но завяли помидоры.
– Шутишь все, – вздохнула Вера. – Не может так быть, чтобы все прошло и ничего не осталось. Вы ж друг другу жизнь перевернули. Это сближает.
– Не перевернули, Вера, а поломали. Это не сближает.
– А мне все-таки кажется, любит он тебя.
Полина не ответила, просто принялась убирать со стола.
– Он тебе звонит?
– Пытается иногда.
– И что?
– А ничего. Я себе на домашний определитель номера поставила.
– Трубку не берешь?! – ахнула Вера. – Ну и дура.
– Я решила, что всё – значит всё.
Вера глянула на часы.
– Поленька, поеду я! Костя там уже, наверное, вымотался с Наташкой возиться. Она ж теперь шустрая стала, отвернешься – уползает и все из шкафов с нижних полок выворачивает…
– Ну, поезжай. Спасибо, что навещаешь.
– Это тебе спасибо. Я тут у тебя все равно что в отпуске. Отдыхаю прямо… – Вера надела свой плащ и взяла сумочку. – Ну бывай, подружка, и не лезь в бутылку. С любовью так нельзя…
– Проводить тебя?
– "Оку" свою я и без провожатых отыщу, – засмеялась Вера.
Полина закрыла за подругой дверь, постояла у окна, наблюдая, как из шеренги припаркованных у подъезда машин выбирается голубая "Ока". Автомобильчик совершил несколько нетвердых маневров – Вера не так давно начала водить – и выехал со двора.
Раздался звонок в дверь.
Полина никого не ждала. К ней вообще, кроме Веры, в последнее время никто не приходил. В четырех своих стенах она обычно была одна.
Звонок повторился с настойчивостью.
– Кто?..
– Поля, открой, пожалуйста.
– Уходи, Миша.
Он нажал на кнопку звонка и не отпускал. Пришлось открыть.
Михаил Семченко ввалился в прихожую, сам захлопнул за собой дверь.
– Зачем ты пришел?
– А почему ты не отвечаешь на звонки? – заорал он. – Почему я должен гадать, что с тобой? Почему я должен сходить с ума?
– В самом деле, почему? – равнодушно переспросила Полина. – Вроде период сумасшествия у нас обоих благополучно закончился…
Только тут она заметила, что пальто Михаила расстегнуто, шарф соскользнул и свисает почти до пола, галстук сбит на сторону.
– Миша, ты пьян?
– Есть немного… – нехотя признался он, но нужды в его словах уже не было: до Полины дошли характерные алкогольные пары. – Деловые переговоры, ничего не поделаешь…
Полина покачала головой:
– Бедный, горишь на работе даже по выходным.
На самом деле ей не хотелось его жалеть. Наоборот, все еще хотелось вцепиться Семченко в глотку, вытолкать прочь из квартиры, влепить ему пощечин… И никогда больше не видеть его. И не слышать.
– Я пройду? – он кивнул в сторону комнаты.
– Не стоит!
– Да пожалуйста, я и здесь устроюсь, – он почти упал на старенький мягкий пуфик в прихожей.
Он опять паясничал, как