как можно скорее обнять младшего сына. По щекам, украшенным мелкими морщинками, всё же скатились слёзы, и графу пришлось зажмуриться со всей силы, чтобы сохранить свою твёрдость. Джон приобнял сестру, переглянувшись с ней, и оба увидели в своём брате причину их с отцом перемирия.
Удержать графа от того, чтобы отметить возвращение сына в процветающей элитной таверне, никто не смог. Конечно, взять с собой юную девушку в подобное заведение было бы очень нехорошо, но что уж поделать. Отмечать, так отмечать всей семьёй. Но не дома, как предложила Вайпер, а именно так, как загорелось графу. В деревушке, где они жили, подобных заведений и вовсе не наблюдалось, за исключением захудалой пивнушки неподалёку, а достойной достопримечательностью можно было бы выделить только библиотеку. Поэтому пришлось заказать повозку и отправиться в Лондон, благо, что находился он не так уж и далеко.
Вечерело. Отец со своими сыновьями разговорился о службе и прочих мужских премудростях, от чего Вайпер впала в настоящую скуку уже с начала их маленького пира. Из окружающих женщин Вайпер наблюдала только тех, кто был девицами лёгкого поведения, что крутились у толстомордых маркизов и баронов, изрядно уже опьяневших. От подобной обстановки Вайпер ощутила себя очень некомфортно и принялась разглядывать здешний интерьер, а также бутылки разной формы, покоящиеся на полках за стойкой владелицы.
– Неужели это граф Глостерский? – слышала Вайпер перешёптывания некоторых девиц. – Это что, его дочь? Где ж это видано! Вроде уважаемый человек, а привёл девочку в такое место. Позор.
Глостер старалась пропустить всё это мимо ушей. Чуть не уснув на собственной, подставленной под щеку руке, Вайпер привёл в бодрое состояние звонкий голос брата: Томас приподнял кружку эля высоко над головой, крича какое-то приветствие кому-то из постояльцев. И, как догадалась Вайпер, приветствовал брат своего, очевидно, сослуживца, который был в точно такой же форме, что и Томас. Тоже, видимо, решил отпраздновать своё возвращение с близкими друзьями. Вайпер решила оставить внимание на них, ведь уже и так выучила каждый сантиметр данного помещения, и знала, сколько перстней у каждого из присутствующих на обеих руках.
Поначалу беседа трёх друзей тоже энтузиазма особого не вызвала. Речь шла о личных каких-то моментах из жизни каждого, что слушать было не то что неинтересно, а просто неприлично, и потому Вайпер решила поразглядывать пейзаж за окном. Бестолку. Уже было довольно темно, хоть глаз выколи.
– Может, поедем уже домой? – простонала Вайпер, состроив умоляющее личико. – Стемнело уже.
– Сейчас, Мышонок, ещё совсем чуть-чуть, – нетрезво ответил Ричард, после чего продолжил разговор с сыновьями.
Вайпер фыркнула, откинувшись на спинку стула, и сложила руки у груди, раздражаясь. Лучше уж она бы осталась дома и не смотрела сейчас на пьяные повсюду лица.
– Ну, а как же армейские истории, друг? – Вайпер снова перевела внимание на соседний столик.
– Да нечего особо-то и рассказывать. Не до этого как-то было, всё-таки на