ваз. Легкие, будто летящие, нимфы в развивающихся тонких туниках водят хоровод вокруг козлоногого сатира, тянущего к ним мохнатые уродливые руки. Юноша залюбовался грациозным полетом стремительных красавиц. Если император задумает лишить его всех привилегий, то он найдет способ прокормить себя, насмешливо подумал Гемелл, устанавливая скифос для просушки на заранее приготовленный постамент. Приступ кашля сотряс его хилую грудь, и, с трудом переводя дыхание, Тиберий отпил из чаши целебный настой. Стало легче дышать.
И зачем он тогда согласился на прогулку с наставником? Ведь с утра еще небо окуталось свинцовыми тучами, и едва они приехали в Саллюстиевы сады, как полил сильный дождь, вымочив до нитки. Простуда уже месяц не отпускает его, а горькие травяные настои до смерти надоели, пропитав своим резким запахом не только одежду, но и воздух в кубикуле. А новый врачеватель, сменивший казненного Харикла, запрещает проветривать помещение, боясь зимнего сквозняка. Гемелл вспомнил, как зло посмотрел на него Калигула, когда он на пиру достал свой флакон с настойкой. Гемелл боялся приемного отца, помня, как легко тот привлек на свою сторону сенаторов, обвинив его в поклонении Гекате. Юноша стиснул зубы, сдерживая горестный возглас. Если б он не поддался на уговоры Клавдиллы. Она ведь подстроила то страшное жертвоприношение темной ночи, что привело его в пучину кошмаров и долгого беспамятства.
Гемелл вздохнул и опять посмотрел на скифос, лицо его прояснилось. Он подошел к стене и отдернул занавес, скрывающий полки с его любимыми творениями. Восторженным взглядом обвел он многочисленные вазы разных форм и размеров, задержавшись на тех, что стояли внизу. Тех, на которых была изображена треглавая богиня в окружении черных псов. Гемелл до сих пор с ужасом вспоминал ее ночные визиты. Силану, мудрому наставнику, удалось вытащить его из бездны безумия, куда он едва не угодил, измотанный жуткими видениями. Гемелл привязался к старому сенатору, как к родному отцу. Его уже не смущало то, что Силан был отцом той, что ввергла его в вихрь бед и мрачных событий. Юноша чувствовал искреннюю любовь к нему Силана, любовь, которая заставляла старика идти наперекор воле цезаря. Это не оставило его сердце равнодушным, он старался во всем угодить наставнику, запоминая его мудрые поучения.
Скоро Силан придет к нему, и Гемелл порадует его новым шедевром. Он вновь окинул взглядом расписанные вазы на полках и с удовлетворением отметил, что ни одна из них не сравнится красотой с той, которую он закончил сегодня.
Чеканный шаг в коридоре вспугнул очарование. Гемелл испуганно прикрыл полки с вазами. Тревожное предчувствие сдавило грудь, и юноша судорожно задышал, стараясь подавить новый приступ удушливого кашля. Рука его непроизвольно потянулась к чаше с настоем, но так и замерла на полпути, когда занавес откинулся, и широкая фигура Кассия Хереи заняла весь проход. Некоторое время они молча смотрели друг другу в глаза, потом Гемелл, вздрогнув, опустил взгляд.
– Меня требует император? – едва слышно спросил юноша. Жуткое предчувствие обволакивало рассудок липким