зашли в ближайшую из многочисленных харчевен, призывно дымивших кирпичными трубами по всей, практически, территории Сказочного Городка, и там, за чашкой горячего кофе, Дима ответил на последний вопрос Ирины:
– Я, Ира, планировал встретить Новый Год дома со старушкой-мамой, и от души приглашаю тебя к себе! Мама была бы очень рада, поверь, твоему визиту, но…, – он отхлебнул кофе, не без огромного внутреннего удовольствия наблюдая за благодарной улыбкой, возникшей на симпатичной задорной мордашке заведующей отделом городской культуры, но вынужден был огорчить и ее, и себя: – … я обязан встретить Новый Год здесь в этом так называемом «Сказочном Городке», вместе с жертвами своих рекламных продажных статей…
– Что с вами, Димочка?! – она изумленно и жалостливо всплеснула руками. – О каких «жертвах» вы говорите?!
– У меня безошибочное предчувствие, что здесь должно произойти что-то ужасное и, вместе с тем, грандиозное, то есть – какое-то грандиозно-ужасное действо, и я обязан, как журналист и, как человек, в котором осталось что-то от прежней, как журналистской, так и человеческой чести, быть здесь до конца и все увидеть собственными глазами. Как бы то ни было, но моя журналистская сущность получит необычайно глубокое удовлетворение – глубже некуда!
Двадцать пять дней назад, шестого декабря у меня был шанс все повернуть назад, когда во время той нашей с вами, Ира достопамятной поездки в этот самый Сказочный Городок, я же все прекрасно понял – кто такие, на самом деле, эти «немцы» и, что им надо от нашего и без того несчастного Рабаула! Но вместо того, чтобы сделать правильные выводы из этого понимания, я напился, как самая настоящая «свинья» коллекционных вин и стал вести себя по отношению к вам, Ирочка, соответственно, по «свински». Меня до сих пор мучает совесть, особенно на фоне того светлого искреннего чувства, которое я сейчас испытываю по отношению к вам, дорогая моя Ирина Сергеевна! Но, боюсь, что уже поздно что-либо поправлять! Я качусь с такой вот ледяной катальной горы, которую мы с вами только что наблюдали, и качусь я, Ирочка не куда-нибудь, а прямиком – на «тот свет» и нет никаких здоровых сил удержать меня на «этом свете»…
– Тихо, Димочка – ни слова больше! – решительно прервала она совсем «расклеившегося» журналиста и неожиданно крепко прижалась к нему, жадно «впившись» в Димины губы жарким смачным поцелуем.
У Димы глаза на «лоб полезли» и больше он не стал заниматься никому не нужным «самобичеванием», в частности, так и не успев поведать Ирине Сергеевне о той неблаговидной роли, какую ему пришлось сыграть в горькой и неприятной, да, что там, прямо нужно сказать – «дурно пахнущей», как из под прогнившего пола деревянного «сортира», истории, случившейся с его бывшим другом и многолетним непосредственным руководителем в системе краевых СМИ, Артемом Ивановичем Кудельниковым. Дима и сам толком не понял – отчего вдруг вспомнил