и у нее было много братьев и сестер. Так что ее родители были рады, что у них стало одним ртом меньше. Но, оторванная от семьи, девушка, которая попала в узкие рамки работы прислугой и которую эксплуатировали, не была счастлива. Роберт чувствовал это. Рабочий день у Ротмана длился от двенадцати до четырнадцати часов, все дни недели, только каждое второе воскресенье после обеда у них был выходной. А с тех пор как хозяйка уехала, Вильгельм Ротман часто придумывал какие-то задания для Бабетты поздно вечером. То нужно было отчистить пятно на его костюме, то принести что-то поесть. Отдохнуть Бабетта могла только после полуночи. Она редко спала больше пяти часов, так же, как и он. Только Дора была в значительно лучшем положении, ведь она работала у молодой хозяйки и редко получала поручения от Ротмана.
Злость Роберта относительно легкомысленного поведения Бабетты перерастала в гнев по отношению ко всему убогому существованию прислуги. Накопившийся гнев заставлял его идти быстрее. Именно в тот момент, когда он проходил мимо ресторации «Шарлоттенхёэ», из укромного сада этого заведения начали раздаваться панические крики.
Он резко остановился, повернул голову в сторону, откуда доносились голоса, и секунду спустя из ресторации выбежала небольшая группа взволнованных людей. Особенно дамы, словно будучи не в себе, махали вокруг себя руками и зонтиками, издавали жалобные крики, путались в своих юбках, пока мужчины пытались как-то им помочь.
Роберт озадаченно стоял и наблюдал за тем, как напуганные люди устремились вниз по Кирхгеймерштрассе по направлению к зубчатой железной дороге. Они, наверное, хотели сесть в ближайший вагон Цаке и вернуться в Штутгарт.
Но спокойствие еще долго не восстанавливалось.
Когда Роберт подошел ко входу в «Шарлоттенхёэ», он увидел, как в саду суетятся люди. По всей видимости, оставшиеся дамы и господа столкнулись с конкретной опасностью. Они размахивали газетами, шляпами и пиджаками. Зонтики не очень элегантно витали в воздухе.
Любопытство Роберта развеяло его дурное настроение, и он вошел в сад.
– Где хозяин? – прокричал мужской голос, и Роберт сразу же узнал Вильгельма Ротмана.
– Его укусили! – быстро ответил женский голос.
– О господи… приведите его! Это же его ресторан! – опять голос Вильгельма Ротмана.
Роберт увидел своего хозяина вместе с банкиром, который в последнее время неоднократно бывал у них. Пока Ротман с покрасневшим лицом отдавал приказы, но практически ничего не делал, банкир, как сумасшедший, размахивал руками вокруг себя. Бокалы на столе были перевернуты, осколки винного графина валялись на одном из стульев. Красное вино капало на землю.
Суматоха не прекращалась, а воздух был наполнен агрессивным жужжанием. Роберт сразу же понял, какая драма разыгрывалась у него на глазах: рой ос летал над столами и атаковал гостей «Шарлоттенхёэ». Он немедленно отошел назад, чтобы не стать жертвой агрессивных насекомых. Только он подумал о том, что нужно как можно быстрее