Со своего места я могу видеть, что существо, без всяких сомнений, принадлежит к мужскому полу. Наполовину обнажив клыки, оно сверлит меня предупреждающим взглядом темных глаз.
– Теперь тебе придется ждать воду, – говорю я.
– Как думаешь, что нам с ним делать? – спрашивает Уорвик.
Я вздыхаю. Мое запястье горит, и я голоден. Мне нужно сходить за Тайко и вернуться до наступления темноты, иначе нам не поздоровится.
– Мы не можем оставить его на солнцепеке. Давай поставим повозку на стадион, – предлагаю я. – Можем подумать, что с ним делать после турнира.
– Хок, ты славный малый, – Уорвик хлопает меня по плечу. – Я буду у себя, если тебе что-то понадобится.
Моему счастью нет предела.
Тайко с улыбкой на лице сидит у бара с полупустой тарелкой крабов. Для таверны час еще слишком ранний, поэтому посетителей немного, а сам мальчишка за баром сидит в абсолютном одиночестве. Тайко выглядит таким самодовольным, что я почти рад, что Уорвик прикатил во двор с проблемой, которую должен был решить я, по его мнению.
Я не могу сдержать ответной улыбки.
– Не задирай нос.
Тайко посылает улыбку Джоди – молодой женщине, стоящей за барной стойкой.
– Думаю, возьму еще дюжину. Хок угощает.
Она улыбается, и ее золотисто-карие глаза задорно блестят.
– Ты уже упомянул это пару раз.
У меня вырывается смешок.
– Только тем, что уже лежит перед тобой, можно наесться до тошноты. Я тебя обратно не понесу.
– Знаю, – Тайко подталкивает поднос ко мне. – Эта половина твоя.
Я усаживаюсь на стул рядом с мальчиком, и Джоди передает мне тарелку и нож. Долгий и изнурительный поход через город отбил у меня аппетит, но я все равно беру краба из кучи. Обычно Тайко ведет себя очень сдержанно, поэтому я не хочу его обидеть.
Джоди облокачивается на барную стойку. Ее каштановые волосы длиной до пояса. В некоторые пряди вплетены перышки и камушки. Кожа покрыта золотистым загаром, на щеках рассыпаны веснушки, а между двух передних зубов есть небольшая милая щербинка. Грудь Джоди едва ли не вываливается из платья, когда она кладет ее на сложенные руки и широко улыбается мне.
Я понимаю, к чему все это, но я провел так много времени, отрекшись от любого вида отношений, что уже и забыл, на что похоже влечение.
Нет. Не правда. Я помню Харпер. Помню тепло ее взгляда, неиссякаемое упорство и ощущение ее руки в моей, когда я показывал ей, как метать ножи в снег.
Тогда мои чувства к ней были под запретом, впрочем, как и сейчас. Мысли о Харпер не приведут ни к чему хорошему, поэтому я отодвигаю их подальше.
– Вина или эля? – спрашивает Джоди.
– Воды, – я разламываю ногу краба при помощи ножа и вытаскиваю из нее мясо. – Пожалуйста.
Джоди дуется.
– Ты никогда не пьешь.
Я пожимаю плечами.
– Тайко уже и так потратил мои деньги на еду, – говорю я. Это не истинная причина отказа, но мне лучше сохранять голову трезвой. Мне было запрещено пить, когда я был стражником,