было выдумать какую-нибудь причину своего отсутствия на работе, а мозг наотрез отказывался сотрудничать.
– Я т-тут вчера отравился ужасно, – начал объясняться Болдигов. – И сегодня что-то мне с-совсем плохо, вот с температурой лежу под сорок.
– Ах, что вы! – огорчилась секретарша. – Какое несчастье! Надо же беречь себя, Иван Ефимович.
Ага, развела тут сюси-пуси! А про себя, конечно, подумала: знаем, мол, чем ты там отравился! Нажрался вчера как свинья, а сегодня лыка не вяжешь.
– Т-так что попрошу н-не беспокоить сегодня, – продолжал Болдигов. – Завтра, н-надеюсь, приду в себя, и тогда р-разберемся.
– Что вы, конечно-конечно, – воскликнула секретарша. – Я и директору скажу, если что.
– С-спас-сибо, д-до свидания, – выдавил он из себя и закончил разговор.
«Нет, этот тип точно не из бандитов, – вернулся к своим размышлениям Болдигов. – Иначе в его действиях вообще никакой логики нет. И не из полиции». Теперь осталось решить, говорить о нем Колбышеву или нет.
С одной стороны, самым лучшим вариантом в этом случае было залечь на дно и держать язык за зубами. Пусть они там сами между собой разбираются, это их дело. Он вспомнил и про то, что дал «слово джентльмена». Похоже, незнакомец ему поверил. Иначе Болдигов вряд ли остался бы в живых и его обгоревший труп случайно обнаружили бы здесь дня через три. С другой стороны, если Колбышев узнает сам, будет еще хуже. Тем более не сегодня завтра помощь майора очень понадобится. Когда этот Лазарев установит, что икона – фальшивка, возникнет сразу очень много вопросов.
Он налил себе еще стопку, осушил ее одним махом, поморщился. В этот момент зазвонил мобильный. Болдигов взглянул на экран – его как будто ошпарило. Звонок был от Евгении Францевны – именно под таким псевдонимом в телефонной книге был зашифрован Колбышев.
– Слушаю, – Болдигов поднес трубку к уху.
– Поговорить надо, – послышался знакомый голос. – Сегодня в одиннадцать вечера на 28-м километре Волоколамского шоссе. Выйди из машины и жди черную «Волгу». Усек?
– Д-да, все понял, – промямлил Болдигов. – Вол-локоламс-кое ш-шоссе…
– И протрезвей к тому времени!
В трубке раздались короткие гудки.
Болдигов был даже рад, что вопрос решился сам собой. Он допил водку и рухнул на тахту. Перед сном хотел выкурить еще одну сигарету, но, вспомнив вчерашнее, отбросил эту идею. Незнакомец навсегда отучил его от привычки курить в постели.
Глава четвертая
Один мудрец говорил, что человек – это совокупность его привычек. Изучив эти привычки, можно многое узнать о прошлом их носителя. Смотрительница из Третьяковской галереи Лидия Михайловна Гигина была очень интересным объектом для таких наблюдений.
В этот майский день Лидия Михайловна проснулась, как всегда, в шесть. И сразу же отправилась на небольшую пробежку. Такая привычка появилась у нее еще в те годы, когда заниматься спортом было очень модно среди бизнес-леди.
Другие привычки той поры, к сожалению, пришлось отбросить.