железных ворот, поджидая гостя. Он поднялся навстречу Артуру и тот невольно улыбнулся от восхищения. Такой же огромный, как и его отец, Носов-младший взял красоту матери – словно былинный богатырь с обложки книги или картины Васнецова.
Он открыл калитку и пропустил Артура внутрь, а сам запер дверь на засов.
Артур отметил эту особенность.
На дворе в сторонке лежали два пса; огромные, под стать хозяевам. На одном из них видны были свежие рваные раны, и Артур понял, что это и был знаменитый Бармалей, который явно разделял нелюбовь своих владельцев к семейству Орловых.
В сенях Носов-младший снял сапоги, и Артур тоже скинул обувь. Не зря!
Когда они вошли в горницу, Чёрнсын аж присвистнул. У Орловых полы всегда были чистые, но здесь доски буквально сияли, словно их языком вылизали. И, хотя Артур одел свежие носки перед самым выходом из дома, сейчас он невольно подумал: «Тут надо на руках ходить, и то, предварительно вымыв!»
Его взгляд, обежавший горницу, остановился на образах в углу. Тонкие брови Чёрнсынa взлетели вверх от изумления; никогда он не видел такого количества икон в жилом помещении, а не в церкви или часовне.
Носов-младший перекрестился на этот угол, словно палач, перед тем, как рубить голову осуждённому, и ухмыльнувшись, Артур сделал то же самое, прочитав краткую хвалебную молитву своему Отцу.
Носов-отец прошёл к Артуру и протянул руку; – Артур Дариусович, добро пожаловать!
– Моё почтение, Георгий Власович! – отозвался тот доброжелательно.
– Сынки мои! – хозяин с гордостью показал на трёх парней богатырского вида. – Супружница моя!
– Здрасте! – пискнула хозяйка, стоящая в конце комнаты возле занавески, отделяющей кухню.
– Я приношу мои искренние извинения за поведение Марии Михайловны! – Артур слегка поклонился.
– Я вам гостинчик принёс, – обратился он уже ко всем.
Центральный стол ломился от угощений, но Артур спокойно положил свёрток посередине. Упаковка раскрылась, развернулась, как цветок.
Словно лепестки, огромные крылья мёртвой птицы раскинулись от края до края, а голова, застрявшая между тарелок, удержала длинную шею в характерной позе.
Ещё свежая кровь эффектно смотрелась на фоне белоснежных перьев, и Александра вскрикнув, перекрестилась.
Артур следил за реакцией мужчин; они-то и бровью не повели.
– Енто чё ж? – воскликнула хозяйка. – Та лебядка-то что в озере при церкви жила? В селе соседском? Вот грех-то какой!
– Вы сможете её приготовить? – Артур спросил с наиневинейшим видом.
Женщина только причитала.
– Александра! – прикрикнул на неё муж. – Возьми гуся-то, пока я снова ремень не взвял!
Замолчав, хозяйка подняла птицу, придерживая одной рукой, поправила тарелки.
– Извините, секундочку! – Артур выдернул длинное перо со следами крови, и женщина унесла лебедя на кухню.
– Надеюсь, молодые люди нас извинят, – продолжил он, обращаясь