так глянь, как тебе? – Артур протянул изящный футлярчик; два золотых колечка лежали рядышком на кроваво-красном бархате.
– Ох! Да Глеб Олегыч не велел подарки брать…
– Ба! Молодой человек! Избаловала вас Мария Михайловна! Она-то такими миллионами ворочает, что ей тряпок выпускных накупить! А мы с тобой не гомики-партнёры, чтобы я эдакие подарки тебе делал!
– Ой, извиняйте, конечно, Артур Дариусович! – смутился молодой человек. – Но таких денег у меня точно вряд ли когда будет. В рассрочку можа?
– А детки пойдут? – Так называемый Урбанас подмигнул. – Нет, как насчёт бартерного обмена?
– А чё вам приглянулось в замен-то?
– Крестик твой нательный, – спокойно отозвался Артур.
– Чё? – Юрка ушам поверить не мог. – Артур Дариусыч, этот тельник-то у нас в семье… Мамка говорит, ещё до революции…
– Вот именно! Коллекционеры с руками оторвут.
– Да нет, так дела не делают…
– Сам толкануть хотел? – подмигнул Чёрнсын.
– Упаси Бог! Мамка-то…
– Ну, об этом, я, конечно же, думал. – И Артур показал молодому человеку крестик на шнуровке, покачав его перед глазами молодого человека, словно гипнотизер на сеансе.
Потрясённый, Юрка расстегнул рубашку.
Взяв тот крестик, что протягивал ему гость, сравнил со своим.
– Ух, – выдохнул он, наконец. – Но верёвочку-то как вы умудрились так скопировать?
– Секрет фирмы! – рассмеялся Чёрнсын. – У меня память хорошая. НИЧЕГО НЕ ЗАБЫВАЮ. По спец-заказу делали, естественно. Не огорчать же мамочку твою! Она святая женщина. Свои денюжки-то «гробовые», что на похороны откладывала, собирается как раз вам на колечки истратить. А тут вон чек есть, не понравится – месяц у тебя есть, в городе сдашь в магазин обратно. Никто и знать не будет! А так…
– А можно я с Глеб Олегычем посоветуюсь?
– Ой! – Артур фыркнул то ли насмешливо, то ли презрительно. – Нянька он тебе что ли? В командиры записался? Кроме того здесь ещё нюансик особый. Даже для меня пунктик болезненный. Пойдём, выпьем?
Они прошли на кухоньку, Юрка выставил бутылки и всегда имеющиеся тарелки с закуской, поставил стакану и налил сперва гостю, а потом себе.
Чёрнсын сел, положив свои приношения так, что взгляд молодого человека постоянно натыкался на них.
В неярком свете лампочки под красивым тряпочным абажуром с ручной вышивкой, и крестик и кольца смотрелись так мирно; простенько и естественно, как и квашеная капуста и аккуратно нарезанная домашняя колбаса.
Они выпили.
– По первой разве закусывают? – произнёс Чёрнсын удивлённым тоном.
Рука Юрика замерла в воздухе, и он опустил вилку.
– Эх, Юрка, Юрка, – заговорил Артур, проникновенно.
– Расскажу тебе кратко. Глеб, когда мы с Ядвигой ещё женихались, перстень сварганил, с таким камушком ценным, что только в музеях бывает. В прессе даже писали о кольце нашем обручальном. А Ядвига…