стоящую рядом Молнию. Обычно Гром молча и без лишних действий выполнял своё задание, никогда не разговаривал с врагом, сторонясь узнавания по голосу. Пистолет покидал кобуру только при необходимости стрельбы. Но в этот вечер он переступил через половину своих принципов.
Пытаясь придумать хитрый план побега и при этом не отдать врагу бумаги, Браун растягивал время. Медведю было дозволено долго сидеть без движений и обдумывать.
– В сейфе, в моей спальной, – прорычал он. – Пароль 3090. Если будете брать деньги, то оставьте мне пару сотен опохмелиться завтра.
Движением головы Гром отправил Молнию к сейфу, а сам сделал пару вольных шагов в сторону шкафов со статуэтками. Краем глаза он старался найти фигурку импалы, но среди торжества хищников вообще не было травоядных. Кстати говоря, и медведицы в обилии других видов не было. Диверсант заметил, что самой затёртой статуэткой была волчица с пышной грудью, на которой виднелись жёлтые потёртости, прорывающиеся сквозь бронзовую оболочку. Гром покосился на медведя и ухмыльнулся.
До Брауна наконец дошла разумная мысль, которой он решил воспользоваться сполна. В окно полетела бутылка – силы медведя хватило, чтобы разбить пластиковый слой. Шум привёл Грома в чувство сосредоточенности, которое иногда испарялось от недостатка концентрации, а обер-прокурор поднялся с дивана и, качаясь, набросился на врага. В рукопашном бою у диверсанта не было шансов, но пистолет в руке уравнивал их возможности.
Задание достигло своего края, когда Грому пришлось использовать оружие. Глушитель обеззвучил выстрел, но менее больно от этого не стало. Браун с грохотом свалился на пол, перед падением ухватившись за простреленный бок и разведя руки уже внизу. От такого вида и осознания содеянного диверсанту становилось не по себе, голова расходилась в обморочном вальсе, а перед глазами белело. Его ноги подкашивались, но он старался устоять перед павшим врагом, пытался настроить себя на несгибаемость духа. Облегчение не сразу брало контроль над совестью Грома.
Оказавшаяся в зале Молния подхватила его, стараясь удержать и расслабить. Ей самой было неприятно находиться рядом, но она знала, что парню всегда приходилось тяжелей. Он казался чёрствым и безэмоциональным, но в моменты слабости чувства выходили из него, как накопившаяся в недрах земли магма из вулкана.
– Всё хорошо! Ты так реагируешь, будто в первый раз! – доносилось из-под шлема. – Он нас специально разделил и обманул, поэтому так получилось – там сейф не с цифровым кодом, а под ключ. Успокойся.
Гром выдохнул, взял себя в руки. В его работе случались моменты и хуже, которые он пережил более спокойно, но на сей раз словно накипело в душе парня и ему было экстренно необходимо дать волю эмоциям. Даже со слезившимися глазами диверсант сдёрнул ключ с браслета медведя, Молния довела его до сейфа.
Дрожь и темнота были против того, чтобы парень забрал документы. Помогла девушка, нежно схватившая его ладонь – они вместе заняли пространство скважины ключом