её идеалы и подчинённые менее важны, чем гордость и верность зверю, имени которого антилопа не знал. Он о Молнии вообще ничего не узнал за три года знакомства и год отношений, а Мишель почти полностью открылась ему за сутки.
– А если я полюблю её? – спросил Хегли.
Вторая сторона вызова затихла, не ожидая услышать столь сложный, но очевидный вопрос. Фланнаган был не из влюбчивых, ему аккомпанировала преданность всему, что он делает. Но и Мишель не так проста. Она при первой встрече впилась клыками в антилопу и не захотела отпускать, хотя перед ней крутился более импозантный мужчина. У Фланнагана ситуация была с точностью до наоборот и, возможно, он смог бы поддаться.
– Тогда ты либо везунчик, либо ужасный шпион, – прохрипел Тень и сильно закашлял. – Это, пожалуй, всё, что я хочу тебе сказать. Вопросы есть?
– Я просил встречи с вами, помните? В прошлый раз я не успел вам напомнить об этом. Мне необходимо лично встретиться с вами. Я требую это. И пока моё требование не будет выполнено, я не приступлю к новому заданию. Меня беспокоит тот факт, что мы уже три года работаем вместе, а я до сих пор даже ваш вид не знаю.
– Я это слышал уже десяток раз, можешь больше ничего не говорить. Но ты ведь понимаешь, что это может навредить и тебе, и нашему взаимодействию.
– Мне уже всё равно. Я единственный подчинённый у вас. Неужели вы не можете сделать для меня маленькое исключение?
– Хорошо, будем считать, что ты меня убедил. Но место я выберу сам, и, поверь, ты ему не обрадуешься.
– Я готов хоть на глубины океана спуститься.
– Отлично! Тогда жду тебя послезавтра вечером в Оазисе.
– Это… – протянул Фланнаган. – Я не готов туда вернуться. Да и… стыдно мне появляться там пока что.
– Тебе нужна встреча?
На несколько секунд замолчав, Хегли задумался над сложностями поездки в Оазис – город, где поселилась его семья после уничтожения Истдезерта. Он должен был вернуться туда по окончании строительного колледжа, но родные пустыни со временем потеряли краски, высокие пальмы не смогли бы укрыть в тени его наполненное злостью и одержимостью желание добиться справедливости. Ему хотелось вернуться с поднятым над головой жёлто-белым штандартом, а возвращаться с опущенными до земли рогами – нет.
Он не говорил родным про свои связи с «Грозой». Ему казалось, что о диверсантах думают не иначе, как о героях, которые ходят по тонкому льду и в любой момент могут расстаться с жизнью ради ценностей проигравшего в войне государства. Действительно, о «Грозе» знали многие, и за пределами двух государств, но положительно относились далеко не все… Особенно к Грому – лучшему диверсанту за всё время существования группировки.
– Вот и славненько. Если послезавтра вечером тебя не будет в Оазисе, то наша встреча отменяется. Завершение.
Завершив вызов, Хегли с силой бросил телефон на кровать, вымещая злость на гаджете. Он сжал ладони в замок за затылком, а локтями прикрыл замученную морду. Голова