протянула Арма. – Как вы терпели друг друга последние дни?
– Терпеть – не самая сложная работа, – пожал плечами Кай.
– Так он не с нами? – довольно крякнул, подбирая миски, Тару. – А то я уж засомневался… Слушай, приятель, где я уже слышал твой голос? И спутника твоего где-то видел. Не могу вспомнить! Сарлата, говоришь…
– Не ломай голову, Тару, – подал голос Кай. – Это главарь той банды, что обитала с год назад у тебя по соседству. Просто раньше он всегда прятал свои седины под платком. Ты же сам рассказывал, что они пару раз пытались тебя выкурить из твоей башни?
– Вот ведь… – прохрипел старик и потянулся за мечом, который успел повесить на пояс.
– Нет, – твердо сказал Кай. – Отведем Сарлату к его логову, получим с него плату за освобождение, а потом…
– А потом? – с ухмылкой переспросил Сарлата.
– А потом отпустим, – твердо сказал Кай. – Все готовы? А теперь по коням. Запирай башню, Тару.
– По ослам, – пробормотал Эша.
– Куда вы собрались? – недоуменно воскликнул Сарлата, глядя, как Кай отводит лошадь за башню. – Вход в верхнее ущелье только с долины. Уже лет десять, как камнепадом засыпало выход к перевалу.
– Засиделся ты, Сарлата, в подземельях Асаны, – откликнулся Кай. – Проход есть.
– Есть? – удивился Сарлата и тут же ехидно скривил губы. – Тем лучше. Засветло обернемся.
Не прошло и нескольких минут, как почти вдвое увеличившийся отряд двинулся в глубь ущелья. Малла по-прежнему держался впереди, не снимая руку с меча, за ним следовали Сарлата и Тарх, затем понукали животных остальные. Узкая тропа вынудила путников вытянуть караван. Покрытые зеленой порослью каменные осыпи поднимались к окрестным скалам, в двух шагах между камнями журчал ручей. Высоченные снежные пики, перегородившие половину неба, прятали за собой солнце и казались серыми на желтоватом фоне. Тару то и дело крутил головой, оборачивался на свою башню, пока она не скрылась за скалами.
– Что, приятель, – окликнул его Эша, – думаешь, что не вернешься уже назад?
– Кто его знает? – проскрипел Тару. – Может, вернусь. А может, и нет.
– Вряд ли, – усомнился Эша. – Я когда из Гимы выезжал, точно знал, что не вернусь. И теперь так же думаю.
– Зачем же ты тогда отправился в путь? – удивился Тару.
– Затем же, зачем и ты, – хмыкнул Эша. – Чтобы перед смертью не досадовать на самого себя.
– Надейся на внезапную смерть, тогда и досадовать не придется! – расхохотался, обернувшись, Сарлата.
На этом разговор оборвался, только Тарх, который так и не проронил ни слова, принялся вполголоса хихикать, прижимаясь к лошадиной шее.
Тропа постепенно поднималась вверх и через час достигла развилки. Одна ее часть узкой, заросшей сухими прошлогодними колючками тропкой уходила круто вверх к заброшенному перевалу, другая, минуя гору свежевывороченных валунов, протискивалась между скалами в темное узкое ущелье.
– Однако, – удивился Сарлата. – Кто-то на самом