вот такой символ на них нанесён? – не унимался Хобин.
– Хм, – я призадумался, проклиная свой неосторожный язык. Если пуститься объяснять про марки, то волей-неволей зацепишься за нежелательные подробности, а абориген и так уже смотрит с подозрением…
Выручил сам Хобин:
– Не, святой символ у нас навешивать на автомобили не догадались… Вот гербы всякие – это да, сколько угодно.
На некоторое время мы замолчали, думая каждый о своём, но через некоторое время, Хобину снова стало любопытно:
– Из каких краев ты, Базиль? Одет ты не по-нашему, не по крестьянски, на господ тоже не похож, – рассуждал он вслух. – явно не святой отец, да и церкви ты ненашенской. А может сектант?
Последняя мысль так сильно поразила Хобина, что он даже замер на месте, словно пораженный молнией.
– А сектанты, они кто такие? – Повернулся я к нему.
– Ну ты даешь! Это же все знают. Намедни сам архимандрит приезжал и проповедь читал. Они зла каждому желают, хотят все отобрать и поделить. Еще они людей едят, вот.
– А что же я тебя не съел?
– А я почем знаю? Может ты хочешь, чтобы я привел тебя в свою деревню, а там ты уже всех и поешь.
– Ага, а кого не съем, так наподкусаю. Кстати и на мешок твой я не позарился.
– Верно, о хабаре то я и не подумал, – почесал Хобин голову.
Эта мысль заставила его заметно повеселеть. Наверное, он вспомнил еще и про дареную пряжку.
– Кстати про людей… Ну чтобы есть… Я это сам добавил. Впечатление просто такое от проповеди той.
– Кстати о поесть. Может быть перекусим, как говорится, чем бог послал.
– Да вот как-то – замялся Хобин, пряча глаза- не взял в этот раз с собой ничего. Но зато в деревне…
– Постой, постой. До деревни еще дожить надо. Выбирай место, у меня на двоих хватит.
Хобин окинул меня быстрым взглядом, покачал головой и махнул в сторону небольшой рощицы, похожих на берёзы деревьев:
– Вот, тенёк и не на виду особенно, я тут только отлучусь по нужде ненадолго.
Хобин потрусил за деревья, а я присел под деревцем и прикрыл глаза, мне требовалось сосредоточиться. К счастью такая медитация удавалась мне все лучше и лучше. Очертил ладонью круг и через мгновенье, уплотнившийся и ставший непрозрачным воздух засвидетельствовал успешность проведённой операции.
Чтобы зря не гадать с кулинарными предпочтениями местных жителей, я ориентировался на себя. Курочка с хрустящей корочкой, жаренная картошечка с лучком, помидорчики с огурчиками, квас и лаваш – типичный скромный обед простого путника, паломника по святым и героическим местам.
Из кустов вынырнул Хобин, поправляя тесёмку на штанах и замер, сделав стойку, как спаниель на утку.
– Налетай, – подбодрил я его, разламывая курочку. Аромат стоял такой, что под него можно было съесть даже гвозди.
Хобин, сначала робко пробовавший каждый кусок, захрустел с таким аппетитом, что я стал переживать за его несварение желудка. Мы уничтожили обед в минут за