сам? Ведь если у Влада ничего не получится с поступлением в театральный, то ему ничего не останется, как подчиниться воли родителей до конца; а если не дать сыну пойти по выбранной дороге, то он впоследствии станет врагом – а отец стареет.
Бронислава, заметив перемену в муже, положила свою ладонь на его руку, тихо проговорила:
– Станислав, иди к Владу. Ты был не прав.
Подчинившись на сей раз жене, мужчина отправился в спальню младшего сына. Тот сидел на краю кровати и грустным взором глядел в окно, рассматривая бессмысленно крыши варшавских домов с красными черепицами, над которыми кружились воробьи. При звуке шагов Владислав обернулся, отец с виноватой улыбкой сел подле него, обнял, прижал его к своей груди. Как бы то не было, но Станислав любил Влада и ничего не жалел для него, однако властному главе семьи было не понять, не принять строптивый характер третьего ребенка.
– Прости меня, сынок, – прошептал мужчина, приглаживая темные волосы юноши, – я был не прав, погорячился. Поступай, куда хочешь, мы в любом случае примем твой выбор.
Владислав поднял полные слез глаза на отца, в них застыла боль.
– Спасибо, – ответил он и улыбнулся какой-то странной вымученной улыбкой.
Глава третья
Владислав шел по узким варшавским улицам домой. Он только что отсидел три лекции в подпольном театральном институте, куда поступил сам, правда, не с первого раза. Когда юноша пришел сдавать вступительный экзамен, он не справился, и профессор сказал, что экзамен провален. Боясь насмешек отца и помня и уговор – если в случае неудачи Влад потом будет во всем подчиняться родителям. Страх перед грозным отцом овладел всем им, едва сдерживая слезы, молодой человек просил комиссию дать ему еще один шанс – последний. Профессор с улыбкой поглядел на него из-под очков, поинтересовался о причине так фанатично настроенного на поступление юноши. Влад не стал скрывать ничего от него – доверие превыше всего, и выдал как на духу сделку с родителями и угрозы отца. Преподаватель, опытный в сим вопросе, ответил:
– Вы понимаете, молодой человек, что ваш папа оказался прав.
– Я… я осознаю это, но прошу вас, дайте мне еще шанс. Быть актером – мечта всей моей жизни. Я уверен, чувствую, что стане счастливым. Пожалуйста, прошу вас! – по его щекам текли слезы, в волнении и бессилии он сжимал, теребил в ладонях край своего пиджака.
– Ладно, юноша. Я пойду вам на уступку, но только один раз.
– Спасибо. Большое человеческое спасибо! – Владислав хотел было упасть перед профессором на колени, но сдержался, пообещав как следует подготовиться.
О своем провале Влад сообщил только матери. Бронислава горячо поддержала сына, ничего не сказав Станиславу. На следующей недели состоялось повторное прослушиванием, где Владислав показал себя с лучшей стороны, и комиссия единогласно поставила ему отлично, выдав документ студента вуза. Молодой человек гордился собой, был благодарен матери за поддержку: