дня в честь праздника, который он не отмечает. Мне жаль, что у меня нет подходящего повода, но при мысли о пропуске урока или простом опоздании я тут же покрываюсь мурашками. Правда, у Джошуа были дела поважнее – его творчество. Поэтому я несказанно удивилась, когда, придя во вторник на первый урок, увидела его, развалившегося на стуле за партой. А ведь до звонка было еще целых пять минут.
Охватившее меня волнение уничтожило остатки утренней сонливости.
– Что ты здесь делаешь? – удивляюсь я.
Я что есть силы прижимаю блокнот к груди, меня переполняет счастье.
– П-привет. – Он выпрямляется. – Да… Смешная история.
Я вопросительно поднимаю бровь.
– Судя по всему, директора школы заинтересовало мое продолжительное отсутствие. И, судя по всему, она позвонила моим родителям. А те, судя по всему, подтвердили, что мы не празднуем Суккот.
– Судя по всему, тебя ожидает серьезное наказание? – Мои плечи опускаются.
Джош лишь кивает, подтверждая мои слова.
– Отстой. Мне так жаль. – Мне бы хотелось помочь Джо-шу, но не знаю как.
– Вообще-то, – Джош хлопает ладонью по парте и говорит тише, чуть подавшись вперед, – ситуация не настолько плоха.
– Да? – Я недоверчиво морщу нос.
Он смотрит на меня, а затем выразительно поднимает брови.
– Ох! – Я опускаю взгляд, стараясь скрыть свою радость. – Мм… И насколько тебя наказали?
– Всего на три недели, но… – Джош откидывается на спинку стула.
Я резко вскидываю голову.
– Я должен появляться в школе по субботам. – Он снова передергивает плечами. – Ерунда, буду тратить это время на рисование. Но это мое последнее предупреждение. Я теперь на испытательном сроке.
Мое сердце останавливается на несколько секунд.
– Последнее предупреждение? Перед исключением? – восклицаю я.
– Я не шучу. Но это все ерунда. – Скорее всего, на моем лице отражается паника, потому что Джошуа придвигается к краю стула. – Тебя успокоит, если я скажу, что это не первое такое предупреждение?
Я жду, пока он продолжит. Понятия не имею, почему его это не беспокоит.
– В прошлом году, – объясняет он, – я получил последнее предупреждение зимой, а потом весной. Так что это уже третье.
– Ну… будь осторожнее, – говорю я и как же банально это звучит. – В смысле, листва еще не опала, и тебе не захочется пропустить осень в Европе. Хотя в Нью-Йорке она красивее…
– Я буду осторожен, – неторопливо соглашается Джошуа и улыбается.
Я накручиваю локон на палец.
В нашу сторону склоняется Эмили Миддлстоун, сидящая через две парты от нас. На ее голове красуются дизайнерские очки, которые, как я уверена, подделка.
– Знаешь, будет очень глупо, если тебя попрут во время последнего учебного года.
– Да, Эмили. Это будет глупо. – Выражение лица Джошуа становится отрешенным.
Профессор Коул врывается в класс и резко останавливается.
– Я опоздала? – спрашивает она Джошуа.
– Нет. –