цветами.
Без тебя проходят по земле
Одурь весен, осеней прохлада,
Льдяность зим и пышность лет. —
Низкий холмик. Черная ограда.
Золотыми косами в песке
Белых косточек разбросанная груда.
Белый череп. И моей тоске
Биться в сердце от рыданий трудных.
Задавила старая земля,
Высосала ласковое тело.
И шумят густые тополя
Над моей душой осиротелой.
Этот шум мне снится по ночам.
Голос милый по ночам мне снится. —
Вкривь и вкось исписаны страницы,
Муза ли, сестра ли у плеча.
21 января 1932
Стихи 35 года
Синеватая сталь солона на губах,
Смертным холодом холодна —
На земле я останусь только в этих стихах,
В этих черных строках,
Расплескав по строкам свою душу до дна.
Неподвижное тело в землю уйдет,
В трехаршинную тишину —
Может, сизый лопух сквозь меня прорастет,
Может, белой березкой сердце взойдет
Поглядеть на седую луну…
Бессонница 1ая
И каплет ночь в бессонные глаза.
Тягучие и медленные капли
В открытое окно стекают
Из безвоздушного скупого неба.
И кровь стучит в горячие виски,
И лихорадка обжигает кожу
Горячим и взволнованным дыханьем,
Песчаным вихрем раскаленной степи.
И душит, душит <в> тишине подушка,
И стены надвигаются, как горы,
И вспыхивают странными цветами
Лучи фонарные на черном потолке.
И кажется мне, что пройдут столетья
По этой комнате, такой знакомой,
Сухая пыль засыплет эти вещи
И плотной пеленой окутает меня.
И никогда не будет больше солнца,
И вечно будет темная планета
В пространствах мировых одна носиться
Обугленным осколком наугад.
9 ноября 1935
«Опять привычный алкоголь…»
Опять привычный алкоголь
Стихов и одиночества,
Я переписываю боль
В тетрадку прямо начисто.
И без помарок по листу
Перо мое певучее.
И чудо! – сами зацветут
Веселые созвучия.
Боль растечется по строкам,
Мне снова станет мирно так. —
Уходит далеко тоска,
Когда приходит лирика.
9 ноября 1935
«Их было двое. Горькою отравой…»
М. С<ивачеву>
Их было двое. Горькою отравой
Поила их любовь моя.
Ни счастия, ни радости, ни славы
С собою им не приносила я.
Года качались в головокруженьи
Под песенку лукавую стиха,
И жизнь плыла в неторопливом пеньи,
И дерзкий ум покорно затихал.
Они ушли. И ночь стоит у входа,
И завтра будет так же, как вчера,
Я ненавистную свою свободу
По комнате