не могла найти правильных слов, чтобы утешить мужа. Понимая, как ему хотелось успеха, разделяла его печаль. С другой стороны, мне казалось, даже хорошо, что выставка не вышла дальше нашего городка. Не хотела внимания, боялась ажиотажа вокруг нашей семьи.
– Знаешь, что обидно? – шепнул Сеня и продолжил, услышав моё «М?» – уж лучше бы вообще ничего не печатали, чем эта безликая заметка.
Я вздохнула. Погладила мужа по груди:
– Самое главное – сделан первый шаг. Вспомни простых зрителей, которые говорили, как их впечатлили работы.
– Особенно тот дедок, который упрекнул в отсутствии политической подоплёки и пропаганды, – муж положил руку поверх моей, поглаживая пальцы.
– Просто он не понял глубину твоей идеи, – поцеловала Сеню в щёку.
– Ага, зато хорошо понял её тот, кто упёр фотографию с хлебом…
– Ничего так и не выяснили?
– Неа. Мы с Колькой опрашивали администратора, знакомых, которых приглашали. Никто ничего не видел. Ещё и это выключение света. Колька грозил жалобу накатать на директора. Тот отмахнулся: «Вы сами спровоцировали ситуацию, так что теперь ничего не сделаешь». Да бог с ней, с фотографией. Негативы остались и ладно. Непонятно, зачем своровали. Только теперь и не узнаешь.
Дни мои теперь сменялись так быстро, что сливались в сплошной коктейль: дом-работа-поликлиника. Ингредиенты смешивались хаотично и в разных пропорциях. А коктейли я никогда не любила, потому к концу дня уставала так, что буквально валилась с ног.
Но самое неприятное: врачи многозначительно молчали, писали новые направления на анализы, отправляли в другие поликлиники и конца всему этому не было видно.
Спасибо Сене, старался помогать и поддерживать. Гешку отправлял стоять в многочасовых очередях за продуктами да отмечаться в журналах на цветной телевизор, обувь и одежду.
Сначала меня мучила совесть – ребёнка эксплуатируем. Но Гешка так гордился новыми обязанностями, чувствовал себя равным взрослым. А когда сообщил, что ему удалось выменять свой номер «48» на «15», убедилась, что у него отлично получается. Пожалуй, даже лучше, чем у нас.
В один из выходных муж резал хлеб к обеду и выронил нож. Тот звонко шлёпнулся, ударившись лезвием о ручку духовки. Сеня наклонился поднять и, выпрямляясь, зацепился краем рукава на футболке за уголок её дверки. Подёргав в разные стороны ткань, муж фыркнул:
– Галюнь, духовка явно намекает…
Я налила половником суп в тарелку одной рукой, а другой – освободила мужа.
– На что?
– Что мы уже забыли, как пироги пахнут!
Конечно, он имеет право сердиться: выпечкой я не занималась давно, потому что не было то времени, то сил. А сейчас добавился ещё и дефицит продуктов. Погладив мужа по плечу, напомнила: «Муки осталось немного, потому пока не из чего печь». Хотя внутренне превратилась в прошлогодний сухарь от одной мысли, что нужно будет провести целый день с тестом и плитой.
– Мам,