нет до меня никакого дела.
– Я приеду завтра, – сказал Курт Валландер, думая про себя, что же делать с этой разрухой, среди которой живет отец. – Я точно приеду завтра, и мы сможем посидеть и поболтать. Приготовим что-нибудь поесть, сыграем в покер.
Курт Валландер почти не умел играть в карты, зато знал, чем ублажить отца.
– Буду завтра в семь, – сказал он.
И поехал назад в Истад.
Без пяти восемь он вошел в ту же самую стеклянную дверь, из которой вышел два часа назад. Эбба приветливо кивнула ему.
– Рюдберг ждет в столовой.
Рюдберг сидел, склонившись над чашкой кофе. Когда Курт увидел его лицо, сразу понял: их ждут неприятности.
4
В столовой они были одни. На первом этаже какой-то пьяница громко возмущался, что его привезли в полицию. А так было тихо, только слабо жужжали обогреватели.
Курт Валландер присел напротив.
– Сними пальто, – сказал Рюдберг, – иначе замерзнешь, когда выйдешь на улицу.
– Сначала я хочу услышать, что она сказала. Потом решу, снимать пальто или нет.
Рюдберг пожал плечами:
– Она умерла.
– Это я уже понял.
– Но она пришла в себя незадолго до смерти.
– Говорила что-нибудь?
– Это сильно сказано – говорила. Шептала. Или шипела.
– Записали на магнитофон?
Рюдберг покачал головой.
– Нечего было писать. Даже и расслышать было почти невозможно. В основном бред. Но я записал все, что понял.
Он вытащил из кармана видавший виды блокнот, стянутый широкой аптечной резинкой. Из блокнота торчал карандаш.
– Она назвала имя мужа, – сказал Рюдберг. – Думаю, хотела узнать, как он себя чувствует. Потом что-то непонятное. Я попытался спросить, кто к ним приходил ночью. Знала ли она их, как они выглядели? Я спрашивал все время, пока она была в сознании. И мне кажется, она меня поняла.
– И что она ответила?
– Я понял только одно слово. «Иностранный».
– Иностранный?
– Именно так. Иностранный.
– То есть она имела в виду, что те, кто убил ее мужа, были иностранцы?
Рюдберг кивнул.
– Ты уверен?
– Часто я говорю, что уверен, если я не уверен?
– Нет.
– Вот так. Теперь мы знаем: последнее, что она произнесла на пороге смерти, было слово «иностранный».
Валландер снял пальто и налил себе кофе.
– Что она имела в виду, черт подери? – пробормотал он.
– Я сидел и думал, пока тебя ждал, – ответил Рюдберг. – Они могли выглядеть не по-шведски. Или говорить на другом языке. Или по-шведски, но с акцентом. Возможностей много.
– Что значит – выглядеть не по-шведски? – спросил Курт Валландер.
– Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать, – ответил Рюдберг. – В общем, мы можем только догадываться, почему она так сказала.
– А если она все выдумала?
Рюдберг кивнул:
– Тоже возможно.
– Но ты так не думаешь?
– С чего бы ей в последние секунды жизни что-то выдумывать? Старики обычно не врут.
Курт