который приобрел вчера с расстройства, что не занял призовое место. Как в некоторых старых домах, в этом сохранились на стенах кованые крюки для канделябров. На них Зигфрид и закрепил гамак. – «Было бы ошибкой не упомянуть о мистической работе молодого художника Зигфрида Доха „Отдых Валькирии“, – зачитывает Вероника и присаживается рядом с ним. – Зрители подолгу задерживались у этого рисунка, восхищаясь его энергией, силой и динамикой. „Валькирия“ Доха – это не исполин, ее сила не в мускулах, а в сердце, в силе воли. Она словно переносит зрителя в мир волшебства и магии. По версии нашей редакции, это одно из достойнейших представленных произведений. Сам автор уверяет, что ему просто повезло с натурщицей, некой Верой Мейер. Скромность украшает таланты! Как свидетельство зрительского признания, стоит упомянуть тот факт, что рисунок Зигфрида Доха был приобретен сразу же после оглашения результатов конкурса неким ценителем искусства, который пожелал сохранить свое имя в тайне». – Закончив читать, девушка складывает газету. – И ты еще не доволен?! – удивляется она.
– Я шел за победой, а не за зрительскими симпатиями.
– А кто купил рисунок? И почему тебе не дали призового места, если все были в таком восторге?
– Продал, скорее всего, какому-то арт-дилеру. Лауреатов выбирало жюри, а не зрители. Между прочим, критики из жюри меня очень развеселили, – парень улыбается и приобнимает Веронику. – Один знаток сказал, что вороны не могут сидеть на руках у Валькирий, так как вороны – это спутники Одина, а Валькирии – свита Фрейи. Другой разглядел чрезмерный эротизм, а когда я напомнил, что на работах некоторых других конкурсантов люди изображены полностью обнаженными, сменил тему и сослался на невыраженность идеи. Третий, наоборот, говорил, что ткани на тебе слишком много, а это воспринимается как аристократическая изнеженность, и для выражения идеи борьбы надо было обнажить тебе грудь. И дальше все в таком духе.
– Старые извращенцы! Надо было рисовать орла, а не ворона, тогда никто не смотрел бы на простыню.
– Наверное. Еще придрались к искаженной перспективе. Вот неужели не понятно, что я специально искажаю перспективу фона, чтобы акцентировать внимание зрителя на персонаже?! Придурки! Можно подумать, у меня получился бы мистический эффект и такая глубина без искаженной перспективы! У них, видишь ли, в почете художники-чертежники, у которых не поймешь: человек изображен или схема строения тела типичного землянина! Надеюсь, когда-нибудь их места займут компетентные люди, а им я бы и улицы мести не доверил! – Теряя контроль над собой, Зигфрид сам не замечает, как переходит на крик. Тросы гамака угрожающе поскрипывают от чрезмерно активной жестикуляции парня.
– Но многих великих художников критики сначала не принимали. Тебе только двадцать! Успеешь еще стать знаменитым и почитаемым.
– Нет, не успею… Я яркий метеор, сияющий пока горю…
– Чьи